На всякий случай.

Словно впервые в жизни, по-мальчишески толкаясь и смеясь, пальцы запрыгнули в пассажирский салон. Следом Субботин.

Надеясь, что больше никогда не увидит этих подозрительных типов, капитан Северного рубежного поста тревожным взглядом провожал вездеход, пока тот не скрылся из вида.

Несколько километров вглубь ущелья северяне прежде уже обследовали — надо же основательно осмотреться на новом месте.

А вот дальше до самой долины — нога человека еще не ступала.

Полагались на данные орбитальной разведки — Южное и Северное ущелья достаточно широкие и вполне пригодны для передвижения тяжелой недроразрабатывающей техники.

Хоть в этом удаленная разведка не подкачала.

Вездеход быстро мчался вперед, изредка сбавляя скорость перед внезапными камнепадами, которые, впрочем, существенных помех для проезда не создавали.

Посыпались камни, ну и посыпались.

Ущелье на всем протяжении действительно было широким, так что объехать возникшие завалы особого труда не составляло.

По крайней мере в этот раз.

На полпути Безымянный в своей манере, сразу не поймешь: то ли смеется, то ли всерьез — предложил:

— Я тут покумекал немного, и родилась идея. Давайте Мизинца с его чудо-клешней выбросим прямо сейчас на ходу. Избавимся от компромата. Сочиним что-нибудь про землетрясение на Южном посту и свалим на другую Омегу, только чтобы она была без всяких Пуповин. А что? Здесь мы уже со всеми перезнакомились! Ха-ха!

— Ты на всю голову больной? — неожиданно рассердился Указательный. — Не лезь к пацану! Ему больше всех досталось. Сам же понимаешь, если мы нужны дангам, то они нас хоть где отыщут. На этой Омеге, на другой. Даже на Земле.

Субботин только покачал головой, давая понять, что новобранца в обиду не даст.

Оставшуюся часть пути проехали молча, каждый думал о своем. А Мизинец не находил себе места, вернее, своей клешне — все старался ее спрятать то под себя, то за себя, лишь бы подальше от глаз товарищей.

Из лабиринта ущелья вездеход наконец-то выскочил во вместительную живописную долину, окаймленную непреодолимыми горными хребтами.

Вот она — центральная планетарная база.

Пустая гигантская тарелка космодрома. Стройные мачты буровых установок. Разноцветные воронки котлованов, из которых безостановочной каруселью выползали люльки с рудой. Огромные коробки складов, со сверкающими на солнце боками, и корпуса обогатительного комбината, утыканные плюющимися сизыми клубами дыма трубами.

А между ними тянулись бесконечные вереницы тяжелых грузовиков, связывая все в единый колониальный организм.