— Вы чуть не убили его, — выпалила она прежде, чем Клодин произнесла хоть слово.

Глаза сестры вспыхнули от такого упрека. Элизабет Сен-Пьер Клодин знала и уважала много лет. Если бы не это, она ни за что не согласилась бы добавить в пиво док­тора Энсона смесь транквилизаторов и дыхательных де­прессантов.

— Я все сделала правильно, — сказала она. — Вы веле­ли мне добавить один и четыре десятых кубика в бутылку. Я все точно выполнила.

Доктор Сен-Пьер сдерживала холодную ярость.

— Вздор! — повысила голос она. — Все, что я хотела, — это вызвать у него чуть более серьезное затруднение, чтобы он осознал необходимость пересадки, пока еще не слишком поздно и пока есть идеальный донор. Я рассчитала дозу на основании массы его тела и уровня кислорода. Если бы вы дали нужнее количество смеси, это не вызвало бы останов­ку дыхания.

— Но сегодня было особенно жарко и душно, и поэто­му...

— Представьте себе, что это случилось бы на пять минут позже, у него дома! Если бы он не смог позвать на помощь, то сейчас был бы мертв, а мы потеряли бы одного из самых великих людей! Совершенно ясно, что вы ошиблись с до­зой, признайте это.

— Доктор Сен-Пьер, я не могу признать то, что я не...

— В таком случае я требую, чтобы вы собрали вещи и к двум часам вас здесь не было. Я велю одному из охран­ников отвезти вас в Яунде. Если вам нужны мои положи­тельные рекомендации, то никаких разговоров о том, что произошло сегодня, быть не должно.

Не ожидая ответа, Сен-Пьер повернулась и, придя в свой кабинет, заказала разговор с Лондоном. Ответил сно­ва тот человек, который называл себя Лаэртом.

— Все в порядке, — сказала она по-английски. — На­чинайте действовать. Если совпадение тканей такое, как вы говорите, мы продлим жизнь Э, и он сможет работать с нами так долго, как нужно. Ведь мы уже столько сдела­ли...

— Согласен.

— У донора констатирована смерть мозга?

— А вас это беспокоит, Аспазия?

— Нет, — без колебаний ответила доктор Сен-Пьер. — Нет, меня это не беспокоит.