Чего он хотел? Что ему было от меня нужно?

— А теперь? Чувствуешь? — спросил он, снова прижав мою ладонь к своей груди, к голой коже. Прямо напротив сердца.

Мысли вылетели у меня из головы. Все до единой.

Я застыла, зачарованная красотой демона, его ослепительным совершенством. Он был так близко. Стоял передо мной без камзола, без нижней рубахи. В одних только узких штанах. Я касалась его голого торса. Рука Сандро накрывала мою, прижимая ее к выпуклой груди, крепко, неумолимо, так, что при всем желании я не смогла бы убрать ладонь. Но я и не хотела, несмотря на всю чудовищную неловкость, которую испытывала.

Губы Сандро разомкнулись. Он что-то сказал, но за грохотом крови ничего нельзя было расслышать. Звуки исчезли, остались лишь ощущения — твердость мышц под пальцами, теплота гладкой кожи.

Теплота.

Сандро больше не был холодным, как оледеневший гранит. Температура его тела — не совсем, но почти — приблизилась к нормальной человеческой.

— Ты… теплый, — прошептала я, растерянная и смущенная.

— Да, теплый, — кивнул демон, не сводя с меня внимательного взгляда. — Благодаря тебе.

Он отстранился и отошел к дивану. Щелчок пальцев — и шалаш из дров в очаге камина скрылся за языками пламени.

Сандро теперь было тепло, а меня била дрожь, но я подозревала, что причина этой дрожи не холод.

— Садись.

Откинувшись на подушки, демон постучал по сиденью рядом с собой. Я ждала, когда он оденется. Ждала, что вот-вот воздух вокруг его идеального торса подернется рябью и, после того как я моргну в очередной раз, эта гладкая выпуклая грудь, эти рельефные ряды кубиков на животе окажутся спрятаны под мягкой тканью привычного черного кардигана. Но нет. Демон развалился на диване, расслабленный и по-прежнему обнаженный до пояса: одна нога вытянута, другая — согнута в колене, руки лежат на диванной спинке.

— Иди ко мне, — голос словно тягучий мед, — исполни мое желание.

— Какое? — спросила я, прежде чем сделать один осторожный шажок.

— Сядь рядом и узнаешь, — ответил искуситель, и я опять шагнула к нему, еще более нерешительно и опасливо.

— Ну же, дорогая сьерра, моя юная ведьмочка, моя очаровательная хозяйка, моя… — он улыбнулся, и под верхней губой сверкнули острые кончики клыков.

«Твоя кто?»

— Просто моя, — ответил он, хотя я ни слова не произнесла вслух.

Я шла к дивану медленно, долго, как будто не два метра разделяли нас с демоном, а половина Аласии. И чем ближе я подходила, тем ярче разгорались глаза напротив. В черных зрачках, затопивших радужку, отражался огонь, пылающий в очаге.