Я вдруг замечаю, что никаких врачей в комнате уже нет.

— Ты решил спасти меня, а как же Карпасов? — спрашиваю я.

— Уверен, ему будет полезен горный воздух в компании друга…

— Ты поведешь его к Камню Бессмертия?

— Зная его, думаю, что он не меньше оценит сам подъем на Ксуу, чем встречу с Камнем.

— Что же случилось после выхода из Храма Камня Бессмертия?

— То, ради чего стоило пройти весь путь. Я проснулся.

— Что значит «проснулся»? Все это было во сне: наш разговор, восхождение на вершину Ксуу?

— Вся наша жизнь — сон, пока мы не проснемся.

— Когда мы разговаривали в тот раз, я была… без сознания? И сейчас я сплю?

— Конечно.

Я вдруг осознаю, что это правда. Бывают сны, когда мы понимаем, что спим.

— Но почему ты всегда приходишь во сне? Почему, когда мы спим?

— Это ты спишь. Я не сплю — жду твоего пробуждения.

Его слова помогают мне встрепенуться. Открываю глаза и зажмуриваю из-за яркого утреннего солнца. Я действительно лежу на узкой белой кровати. Медленно раздвигая ресницы, поворачиваю голову. Рядом с моей постелью на стуле сидит он. С забинтованной грудью.

— Так, значит, все это сон? — боль стискивает мою грудь, выталкивая кашель. — Все встречи, весь путь в гору — фантазия?

Но он невозмутим. Его глаза и губы улыбаются. Не насмешкой, которая, возможно, была бы уместна в этой ситуации, а улыбкой матери, смотрящей на свое неразумное, но милое дитя.

— Конечно. Как и вся твоя жизнь. Тропа Камней Преткновения, все мои сомнения и победы. Теперь я знаю, что настоящей неосознанной целью этого трудного пути было пробуждение.

А затем добавил:

— Вся наша жизнь — сон, но это не ровный сон. Порой мы спим глубоко. Иногда нам кажется, что мы просыпаемся — так происходит каждое утро. Так случилось сейчас с тобой. На деле же это просто разная интенсивность сна. Настоящее пробуждение само не приходит. К нему нужно идти.