– Какую?

– Самое лучшее, если нашим первым ребенком станет девочка. Девочки взрослеют быстрее, поэтому у мальчика, когда он родится, будет сразу две мамы – одна из них, почти его ровесница, сможет наказывать его за провинности, на что не хватит смелости настоящей матери.

Китти засмеялась.

– Откуда ты это знаешь?

– У меня были две старшие сестры. – Ричард потянулся, словно кот, расправляя ноги. – И я очень рад, что им хорошо живется в Бристоле, но вести о кузене Джеймсе меня расстроили. Если бы не он, я бы не выжил. В отличие от большинства каторжников я ни разу не болел – ни в тюрьме, ни на транспортном судне. Вот почему в свои сорок три года я сильнее любого юноши. Именно поэтому я могу любить тебя, как молодой. Я сохранил и здоровье, и силу.

– Но ты же голодал, как и все остальные.

– Да, но голод опасен только тогда, когда он наносит непоправимый ущерб мышцам, а мышцы у меня крепче, чем у многих. И потом, мне ни разу не пришлось подолгу голодать. В Рио мне довелось отведать апельсинов и свежего мяса, на Темзе нас кормил старший черпальщик, в море я ловил рыбу, а добрый человек по имени Стивен Донован как-то угостил меня свежими булочками с маслом и кресс-салатом. Мне просто повезло, Китти, – заключил Ричард и улыбнулся, полузакрыв глаза. Сегодняшний день выдался памятным.

– А я не согласна с тобой, – возразила она. – Все дело не в везении, а в каком-то качестве, которого нет у других людей. Зато оно есть и у тебя, и у Стивена, и, судя по вашим разговорам, у майора Росса. А еще – у Ната и Оливии Лукас. У меня его нет. Вот почему я радуюсь тому, что ты станешь отцом моих детей. Они унаследуют от тебя то, чего не могу им дать я.

Ричард поцеловал ей руку.

– Прекрасный комплимент, Китти. Наверное, ты все-таки немного любишь меня.

Китти раздраженно вздохнула и оглядела стол, заваленный книгами. Рядом на стуле стояла шляпная картонка.

– Когда ты отнесешь Лиззи шляпу? – спросила она.

– По-моему, ее должна отнести ты, чтобы помириться с Лиззи.

– Я не могу!

– Я тоже.

Так и не решив, как поступить со шляпой, они улеглись спать. От усталости Китти заснула, прежде чем Ричард успел приласкать ее.

Ричард продремал два часа, в полусне перед ним проплывали знакомые лица, искаженные многолетней разлукой. Проснувшись, он выскользнул из-под одеяла, бесшумно оделся и покинул дом. На крыльце ему пришлось утихомиривать расшалившихся щенят и котят: у Тибби появилась подружка Фатима, а у Шарлотты – Флора. Все они спали в сосновом чурбаке с дуплом, которое Ричард приспособил под конуру. Он уже решил больше не брать ни кошек, ни собак, опасаясь, что они перестанут ловить крыс. К счастью, Мактавиш не мог отвыкнуть от давней привычки охотиться на грызунов. Он оставался единственным представителем мужского пола среди четвероногих обитателей дома.

Полная луна взошла в небе, приглушая ослепительный, но холодный блеск множества звезд, при ее свете можно было читать, не зажигая свечи. На небе не виднелось ни облачка, в лесу слышались лишь журчание ручья, стекающего по склону холма, шорох сосновых веток и крики пары белых крачек, сидящих на ветке на фоне серебристого неба. Подняв голову, Ричард вдохнул напоенный ночными ароматами чистый воздух, наслаждаясь одиночеством и душевным покоем.

В воскресенье после церковной службы он напишет отцу, обоим кузенам Джеймсам и Джимми Тислтуэйту, сообщая, что ему удалось построить на этом южном острове собственный дом. С помощью золотых монет и везения он отвоевал себе маленькую, но уютную нишу, за которую был благодарен родным. Правда, ему пришлось немало поработать руками и укрепить силу воли. Теперь остров Норфолк стал для него домом.

Ричард решил осмотреть ящик сейчас же, пока Китти и Джо Лонгу не пришло в голову разрубить его на растопку или приспособить для хранения навоза. Вместе с ношей Ричард спустился по склону, удаляясь от хижины Джо, расположенной у самой границы участка, возле тропы, ведущей к большому дому. Джо и Макгрегор были часовыми Ричарда, его первой линией обороны. Пока такой защиты ему хватало, но кто знает, сколько еще каторжников пришлет сюда его превосходительство, когда в Сиднее вновь начнется голод?