– В таком случае я буду вынужден поместить вас в довольно тесный бокс в трюме, – сказал капитан Восемнадцать Гравитация, – если не возражаете. У нас нет пассажирских кают. Весь экипаж – я, мой первый заместитель и еще техник-икспланатль.

– Я очень миниатюрная, – довольно сказала Три Саргас. – Я сожмусь. Дайте мне место между коробками с сердцами, и меня это устроит.

Пару мгновений капитан, казалось, пытался сочинить ответ в таком же духе, но потом сдался.

– Мы покидаем орбиту через час сорок семь – прошу прощения, сорок шесть минут, – сказал он. – Если вы втиснетесь между сердцами через час и тридцать минут, то вы сможете перемещаться вместе с нами туда, куда будем перемещаться мы, Уполномоченный.

– Отлично, – ответила Три Саргасс. – Ваша услуга Тейкскалаану и Ее Великолепию Девятнадцать Тесло делает вам честь! До скорого.

Одного часа и тридцати минут вполне хватило, чтобы перекусить в одном из многочисленных баров космопорта, – Три Саргасс почувствовала, что в этом есть необходимость, если она не хочет в неподходящий момент задуматься о карпаччо[6] из сердца медицинского назначения. «Тейкскалаан поглощает», – подумала она, а потом одернула себя: нет, Махит говорила совсем не так. Она спросит у нее, как именно, когда доберется до станции Лсел.

Лсел лежал на пути к войне. Фактически станция располагалась рядом с войной, как это и предполагала варвар, когда давала координаты их врага, считая это малой ценой за свободу ее станции и полагая, что существующие опасности оправдывают ее поступок. Так что Лсел в общем-то представлялся логичной остановкой, в особенности если предполагалось, что Три Саргасс должна научиться говорить с инородцами, – а именно это она и планировала сделать. Она могла использовать инородца, который умеет хорошо разговаривать с людьми. Варвары были следующими ближайшими к инородцам существами, а Махит была лучшей из варваров, каких когда-либо встречала Три Саргасс. К тому же Три Саргасс по ней скучала.

Исходя из предположения, что ей нескоро еще придется есть нормальную еду в Городе, она заказала в баре густой суп с лапшой, маслом чили и кусочками копченой говядины. Она развлекалась, рисуя свой маршрут с помощью одной из графически-векторных программ в облачной привязке: сперва до ближайших гиперврат на «Цветочном узоре», оттуда еще через несколько гиперврат на корабле, который окажется самым быстрым на данной остановке, потом сложное конечное плечо в обход двухмесячного маршрута на досветовых скоростях (обычная продолжительность пути до Лсела). Добравшись до места, она выйдет не в те врата, и ей придется убеждать того, кто пилотировал корабль, доставить ее на станцию. Не те врата – Махит называла их «Дальние врата» – расположены гораздо ближе к Лселу, чем те, через которые обычно летали на станцию с территорий, надлежащим образом контролируемых Тейкскалааном. Дальние врата располагались за пределами владений Империи, и ей придется пересаживаться на нетейкскалаанские корабли, чтобы хоть каким-то образом добраться до станции, в особенности со стороны, не контролируемой Империей. Сторона Анхамематских врат являлась территорией, номинально контролируемой конфедерацией Верашк-Талай, имевшей абсурдную, по мнению Три Саргасс, привычку избирать себе руководителей народным голосованием. Пространство Верашк-Талай было плохо картографировано, и Анхамематские гиперврата вели в места, где какие-то непостижимые инородцы портили жизнь новому яотлеку Флота, творили такие дела, что пришлось обратиться за помощью в министерство информации, отдав предпочтение ему, а не военно-разведывательной службе Третьей Ладони…

– Добрый вечер, Три Саргасс, – раздался чей-то голос у нее за спиной, и вилка со звоном выпала из ее пальцев. Она повернулась.

– Вам стоит снижать интенсивность реакций испуга в зависимости от места, где вы находитесь, – сказала Пять Агат, когда-то лучшая ученица Девятнадцать Тесло и ее старший адъютант, а теперь одна из ее эзуазуакатов – одна из ее самых преданных слуг, принесших присягу. Стиль одежды Пять Агат с повышением ее статуса не изменился. На ней по-прежнему было белое одеяние, как и на всех людях Девятнадцать Тесло – в подражание прежнему фирменному стилю их госпожи.

– Ваше превоходительство, – сказала Три Саргасс с наивысшей официозностью, какую ей удалось изобразить с лапшой во рту.

– Прожуйте свою пищу, – сказала ей Пять Агат, и Три Саргасс подумала, что та говорит с ней точно таким же тоном, с каким обращается к своему маленькому сыну Два Картограф – отсутствующе родительским. Три Саргасс один раз видела этого малыша, во время мятежа три месяца назад. Он был очень здоровый и умный для ребенка, который по желанию матери родился из матки. Она дожевала лапшу и проглотила.

– Что я могу для вас сделать, ваше превосходство?

– У Ее Великолепия к вам вопрос.

Ее первая реакция была абсолютно ужасающей: «Если я отправлюсь во Дворец-Земля, то опоздаю на корабль». Абсурдная мысль. Ее император хотела поговорить с ней, а она заботится исключительно о собственном отходе – в некоторой мере недозволенном – от всех обязанностей, которыми этот самый император наделил ее, проявляя свою благосклонность? Что-то с ней было не так, даже сама эта эмоция. Лучше сделать вид, что никаких задних мыслей у нее нет.

– Конечно, – сказала она и поманила ближайшего официанта. – Я только оплачу счет, а потом…

– В этом нет нужды, – сказала Пять Агат. – Вопрос вам могу задать я сама, а вы можете доесть ваше блюдо.

– Спрашивайте.

– Император хочет знать ваше мнение об Одиннадцать Лавре.

Три Саргасс моргнула, попыталась вызвать в уме весь список ее знакомых с именем Одиннадцать Лавр, мнение о котором хотела узнать император: решительно отвергла практиканта асекрету, служащего секретарем на восьмом этаже министерства, а также поэта-оратора, который месяцами потрясал столицу внутренними рифмами и умер, когда Три Саргасс было тринадцать, – после чего у нее остался только третий заместитель министра войны. Технически Три Саргасс имела тот же ранг, что и замминистра, хотя это тоже казалось нелепостью: Одиннадцать Лавр был героем войны, а она… она была только самой собой. Пока.