После моего разговора с Карпенко в план операции «Банкет» были внесены изменения. Посоветовавшись со Степаном Осиповичем, мы послали приглашения не только адмиралам с их флаг офицерами, но и всем капитанам первого-второго ранга. Да, это мероприятие, что называется – «и людей посмотреть, и себя показать». Встречая вместе с Карпенко гостей возле трапа, удалось заранее, тет-а-тет, согласовать позиции и с Алексеевым, и с Макаровым. Конечно, пришлось нелегко, но удалось протолкнуть в адмиральские умы мысль отложить распри на послевоенный период. Все победы в Петербург и лично Николаю Второму будут представляться как спланированные штабом Наместника Алексеева и блестяще осуществленные флотом под личным руководством адмирала Макарова. В военное время всем хватит и подвигов, и наград.
На обед с нашей стороны собралась наша руководящая четверка, а также все заместители командиров и командиры боевых частей «Трибуца», «Быстрого», «Иркутска» и «Вилкова». Со стороны Тихоокеанской эскадры были капитаны первого ранга: командир отряда крейсеров Рейцейнштейн, командир крейсера «Аскольд» Грамматчиков, командир крейсера Баян Вирен, флаг-капитан Штаба Наместника Эбергард, и капитаны второго ранга: командир крейсера Новик Эссен и флагман отряда миноносцев Юрасовский. Дукельский остался на Аскольде, ибо и без него у адмирала Макарова хватало сопровождающих.
Официальную часть обеда начал Наместник Алексеев.
– Господа, сегодня мы собрались, чтоб чествовать команды кораблей, добывшего для России перелом в этой войне. Но перед тем как продолжить, вынужден попросить всех присутствующих дать слово офицерской чести, что все сказанное здесь они унесут с собой в могилу. Тот, кто не желает давать такое слово, может незамедлительно покинуть это собрание… – Наместник обвел взглядом длинный стол, по одну сторону которого сидели тихоокеанцы две тысячи семнадцатого года, а по другую – тихоокеанцы года тысяча девять сот четвертого. – Что ж, раз желающих покинуть нас не видно, то продолжу… Уже сутки вся эскадра гадает, как была достигнута эта блистательная, но неожиданная победа. Более того, уверен – об этом сейчас гадает весь мир. Господа, корабли, пришедшие нам на помощь, пришли издалека. Причем преодолели они не только мили морского пространства, но и годы… Сто лет тому вперед, господа офицеры. В свое время в салонах было много разговоров о сочинении британца Херберта Уэллса «Машина времени»… но не будем вдаваться в лирику. Только скажу одно – никто из здесь присутствующих в ТОТ раз не опозорил звания русского офицера, и никто из нас не умер в своей постели. Как оно сложится на ЭТОТ раз, зависит только от нас самих. Будем делать что должно и да свершится что суждено. Подробности будущей истории огласке не подлежат, и на эти вопросы вам никто не ответит. Будьте уверены только в одном – МЫ знаем многое, хотя, к сожалению, и не все. А теперь давайте выпьем за победы русского флота – и сейчас, и во все времена…
Офицеры выпили стоя. Капитан первого ранга Рейценштейн встал, привлекая внимание.
– Ваше Высокопревосходительство, значит, теперь эти корабли будут присоединены к моему отряду крейсеров?
– Нет, Николай Карлович, не будут… принятие в состав флота даже одного боевого корабля – процедура сложная и требующая большого количества времени. Кроме того, возникают некоторые бюрократические сложности с оформлением бумаг, которые даже я не в силах ускорить. Мною принято решение поддерживать с господами потомками отношения союзнические, пользоваться их помощью и советами, но решения принимать исходя из своего разумения. – Алексеев натужно улыбнулся. – И Степан Осипович со мной согласен. База же их будет здесь, на этих островах, подальше от лишних глаз. А эти корабли уже оформлены как вспомогательные крейсера, что (и это немаловажно) выводит их из-под влияния умников под Шпицем. А теперь, господа офицеры, давайте на некоторое время забудем о делах и отдадим должное мастерству кока и тонкости букета вин – весьма своеобразных, кстати.
После этих слов Наместника присутствующие офицеры оживились и приступили к трапезе, по совету адмирала Алексеева, отдавая дань блюдам и винам будущего. Некоторое время в кают-компании был слышен только стук столовых приборов о тарелки и тихие голоса, обменивающиеся мнениями. Но вот, когда процесс насыщения подошел к концу, Наместник Алексеев встал, призывая к вниманию.
– Господа офицеры! – веско сказал он. – Мы собрали вас не только для того, чтобы отпраздновать победу, но и для того, чтобы спланировать еще одну операцию. Мы с адмиралом Макаровым решили… – офицеры ошарашено переглянулись, – ввести в постоянную практику рейды наших крейсеров на японские морские коммуникации. Корабли, прибывшие из будущего, показали нам пример. Для выполнения этой задачи создаются две смешанные отряда. Первый отряд – это «Трибуц», «Аскольд» и «Новик». Второй отряд – «Быстрый», «Баян» и «Диана». Указанные отряды будут попеременно патрулировать на японских коммуникациях в Восточно-Китайском море.
– Ваше высокопревосходительство, – встал капитан второго ранга фон Эссен, – я бы посоветовал вместо тихоходной «Дианы» вытащить из Владивостока «Богатыря». В конце концов, Владивостокская эскадра может крейсировать у берегов острова Хоккайдо, а «Богатырь», пока внимание японцев отвлечено на «Россию», «Рюрик» и «Громобой», может пойти вокруг Японии на соединение с первым рейдовым отрядом. Уж какого-никакого угольщика господин Карпенко для него в тех водах поймает.
– Разумно, Николай Оттович, – кивнул Алексеев, – но, впрочем, это детали. Кто еще хочет высказаться по этому вопросу?
– Ваше высокопревосходительство, – поднялся капитан первого ранга Вирен, – а почему бы нам не навязать Камимуре бой на уничтожение? Тогда наше господство в этих водах станет окончательным.
– Ваше высокопревосходительство, – встал Карпенко, – позвольте мне ответить на этот вопрос Роберта Николаевича.
Алексеев кивнул, и Карпенко начал выводить сведения о японском флоте на плазменную панель.
– Господа офицеры, второй по мощи эскадрой объединенного флота Японии являлась вторая эскадра вице-адмирала Камимуры, – начал он комментировать. – В настоящий момент она включает в себя четыре броненосных крейсера однотипных с крейсером «Асама», английской постройки, и четыре бронепалубных крейсера «Нанива», «Акаси», «Такачихо» и «Нийитака», а также два отряда истребителей и два отряда миноносцев. – Карпенко по очереди выводил основные ТТД японских крейсеров. – Базируется эскадра на базу Сасебо. В нашем прошлом Владивостокский отряд крейсеров пытался прорваться в Порт-Артур на соединение с основными силами, но в бою в Крейском проливе потерпел от японцев поражение. Крейсер «Рюрик» погиб в бою, «Громобой» и «Россия» вернулись во Владивосток…
Встал капитан первого ранга Рейценштейн.
– «Рюрик», «Громобой», «Россия», а где в это время был «Богатырь»?
– А «Богатырь», Николай Карлович, еще до похода из-за ошибки штурмана в тумане выскочил на камни, – ответил Карпенко. – Крейсер простоял в доке до конца войны. Продолжим. Мы сейчас не будем разбирать тот бой. Причина неудач кроется как в численном перевесе противника, недостаточной подготовке команд русских крейсеров, так и в их конструкционных недостатках. Мы пойдем другим путем… Во-первых одновременно с крейсерскими операциями будем вести интенсивную учебу команд. Все, что из-за господина Коковцева было упущено в мирное время, придется экстренно наверстывать в военное. А вот месяца через два, когда квалификация наших моряков сравняется с японской, а может и превзойдет ее, тогда милости просим господина Камимуру на ковер – поборемся. А в настоящее время сражение даже объединенного Владивостоко-Артурского отряда крейсеров с японской эскадрой при непредсказуемом результате приведет к неоправданным потерям в личном составе и повреждениям в материальной части. Или же основную работу должны будут сделать «Трибуц» с «Быстрым» за счет невосполнимых здесь боеприпасов, а русский флот так и не обретет опыта, необходимого для отражения угроз в бурном и кровавом двадцатом веке. Да и то оружие, которым мы уничтожили броненосцы Того, лучше приберечь на черный день. А вдруг в войну на стороне Японии ввяжется Британия, или даже вместе с Францией…
Офицеры зашумели… Я встал со своего места.
– Тихо, господа, лучше вспомните что было четверть века назад, после русско-турецкой войны тысяча восемьсот семьдесят восьмого года…