– Не думай, что я хуже, чем я есть, – всхлипывая, говорила я. – Я делаю, не успев подумать, но я не со зла, я просто так хотела домой, что… А теперь я больше не хочу!.. Не отправляй меня обратно, пожалуйста! Я там пропаду…

От его рук по спине распространялось тепло. Не наколдовал ли он чего-то успокаивающего? Я устала плакать и просто стояла, прижавшись лицом к промокшей рубашке. Наконец, он заговорил, медленно, с трудом вынимая из себя нужные слова.

– Я тебя ни в чем не виню. Ты тоже… не думай, что я хуже, чем я есть. Но я должен вернуть тебя домой. Оставлять тебя здесь безответственно.

Я хотела было запротестовать, но из моего рта вырвался только горестный вздох.

– Я во всем виноват – притащил тебя сюда, ничего не объяснил, а сам не видел дальше своего носа. Вел себя как последний мерзавец… Я не знал, что делать – у меня не было других учителей, кроме Тина. А ты из другого мира, я не должен был ничего от тебя ожидать. Я сделаю, что обещал, но и ты не жди от меня большего.

Я отстранилась, и он поспешил убрать руки.

– Хорошо.

Я вытерла лицо, а Джей кивнул и поспешил скрыться в библиотеке.

С того дня мы стали еще больше избегать друг друга. Джей теперь сам выходил в город, и через ослабевшую связь я все же чувствовала, как он рад оказаться вне стен дома. Теперь я знала, как он любит город на Чернильной реке и как тяжело ему было запереть себя в доме. Робин объяснил, что любая вспышка магии, а то и просто короткий разговор с прохожим могли спровоцировать драконий коготь. К тому же, хоть Джей и знал городские улицы, но за тринадцать лет многое изменилось – а чем меньше дракон знал, тем больше ему времени понадобилось бы, чтобы сориентироваться. А для Робина каждая секунда была бы на вес золота.

Когда Джей оставался дома, я убегала в город и бродила вдоль реки, бесцельно блуждала по кривым улочкам старого города, подолгу сидела у фонтанчиков в тени деревьев. Я даже сунулась в Дом всех богов в поисках утешения. Внутри было уныло, несмотря на необычную красоту этого места – солнце проникало в темный зал сквозь цветные стеклышки, образуя множество радужных световых столбов, в которых плясали пылинки. Стояла тишина, разбавленная шепотом молитв и шорохом одежды. Немногочисленные прихожане старались держать дистанцию, садились кто на пол, кто на скамейки и тихо говорили каждый со своим богом. В центре высилась колонна, покрытая маленькими мозаичными изображениями людей, птиц, зверей, среди которых затесались и солнце, сурово сдвинувшее брови, и два антропоморфных тигра с переплетенными хвостами, и еще много странных существ.

Люди кидали на меня любопытные взгляды, и я поспешила покинуть Дом всех богов – здесь все равно не было того, что я искала. Я продолжала свои прогулки, чувствуя себя очень странно. У меня внутри как будто был комок ваты. Синтетической, скрипящей и никак не впитывающей кислоту, которая разлилась в груди. Раньше кислота хранилась в стеклянном сосуде и иногда выплескивалась и жгла, если неправильно держать его. А теперь я споткнулась и выронила сосуд, кислота разлилась, и в сердце впились осколки.

Хватит, хватит ныть, Рина! Остается так мало времени, а ты только и делаешь, что пропадаешь внутри своей головы. Потонуть в жалости к себе ты успеешь и дома. Ведь город и правда прекрасен! Не зря Джей так любит его. Может, это его любовь к городу передалась мне по связи, или я, исходив с письмами все улицы и переулки, сама незаметно попала под очарование старой столицы.

Ту же вату я набила в голову и притворилась, что я на той весенней экскурсии, когда мне было интересно просто ходить и смотреть по сторонам. Конечно, я знала, что притворяюсь, но вата в голове не позволяла особо задумываться.

Книжный салон господина Туана. Я вытянула руку и нажала на кнопку воображаемого фотоаппарата: щелк! Здесь вы найдете редкие издания, но не заговаривайте с посетителями – рискуете попасть в дурную компанию. Громадный замок со смотровой площадкой. Ну, это стандартный туристический вид, не стоит кадра. Купите лучше магнитик. А туда вообще смотреть не надо, это здание тюрьмы. Вот статуя, изображающая лошадь, наклонившую голову к траве, и прилегшего рядом путника. «Путник усталый, ты сбился с пути…» – где я это слышала? Может быть, одна из считалочек? Неважно. Щелк! Старый рынок. Всевозможная экзотика, но никаких крылышек фей и корней мандрагоры – это все сказочки. Щелк!

Сказочки, считалочки… Столько всего интересного, что так и останется лишь названиями и обрывками фраз в моей голове. И кто знает, не растают ли они, как неспокойные предрассветные сны, окутанные мхом и туманами, когда Джей разорвет связь и я забуду язык? Сказки трех сестер про превращения, книга о неразумных тварях – вот я уже и правильное название забыла! Зеленая владычица, жуткая птица с руками и даже те тигры из Дома всех богов…

День давно перевалил за середину. Погода стояла приятная, теплая, и я была в том самом простом холщовом платье, которое отдала мне Элла. Я подвязала его поясом, но оно все равно сидело на мне мешком. Я отбросила свой воображаемый фотоаппарат и поспешила в лавку господина Руты.

– Элла! Элла! – закричал Рута, высунувшись из лабиринта книжных полок.

– Да что ты раскричался! – Элла с подносом выскочила из двери сбоку. – Уже несу! Ой!

Элла, чей наряд из шаровар и кофты желтого цвета был настолько ярким, что чуть не светился в полумраке лавки, опасно поставила поднос на край прилавка, где уже теснились шкатулка с кассой и стопки документов, обняла меня и долго не отпускала.

Я совсем смутилась и не знала, что сказать. Неужели по мне скучали?