— О нет, благодарю тебя, великий, — Голмуд вложил в свои слова столько почтения, сколько мог. Hа лице шейха отобразилось некое подобие улыбки.

— Уведите его, — промурлыкал он. Повелитель Гроз был спокоен. У шейха было много золота, но он жалел его для своих слуг. А Голмуд не пожалел. Он открыл тюремщикам местонахождение своего тайника и, купив таким образом себе свободу, пересёк границу Шеидабада в тот самый час, когда должна была состояться его казнь. Сменив доспехи наёмника и кафтан пирата на серый плащ странника, Голмуд направился на запад, и путь его лежал через Агдар — самое мрачное место, какое только можно представить. Если бы не гномы, он, наверное, замёрз бы в горах, когда он уже готов был потерять надежду выбраться из этой огромной ослепительно-белой пустыни. Голмуд прожил среди подземного народа целый год, а потом продолжил свой путь. Он на север, просто шёл, сам не зная куда. Только очутившись в Озерном княжестве, он понял, что нашел своё место. Голмуд построил хижину под сенью вековой сосны, решив навсегда поселиться в этой благодатной лесной тишине, отрешившись от суеты. Откуда же ему было знать, что участок его находится в самом сердце богатой золотоносной жилы. Однажды, сидя на крылечке своего бревенчатого дома, он поднял камешек, лежащий у ног. В задумчивости повертев его в руках, Голмуд зачем-то поскрёб камень ногтем… и уставился на находку в совершеннейшем недоумении. Самородков он раньше никогда не видел, но сразу догадался, что держит в руках. Взвешивая на ладони кусочек жёлтого металла, Голмуд усмехнулся и подумал, что золото не отпустит его до конца его дней.

— Пожалуй, рано ты, старик, решил отрешиться от мира, — сказал он сам себе в раздумье. — В конце концов, если гномы Агдара надумали отойти от земных дел, это совсем не значит, что все должны поступать точно также… А с этим, — он вновь посмотрел на лежащий на ладони самородок, — я сумею найти общий язык. Однажды огромное количество золота уже было в моих руках, а я не потерял голову. Чего же мне теперь бояться?

Тогда Голмуду было тридцать два года.

Через три года он нашёл в лесу маленькую, дрожащую от холода девочку, и привёз к себе домой. Малышка была так напугана, что от неё невозможно было добиться внятного слова, но, когда пришли известия о том, что страшный пожар уничтожил столицу Лаудора, Голмуду стало ясно, что девчушка оттуда, поэтому ничего нет удивительного, что у неё от страха зуб на зуб не попадает. Однако вскоре он узнал, что случилось на самом деле. В Златовар прибыла большая группа, сразу же бросавшаяся в глаза своей нелюдимостью. Только Голмуду удалось помаленьку вызнать всё у одного из них. Hехотя тот поведал о кровавой бойне, случившейся в Тирасе.

Айрины были странным народом. У них не было родины. Они поклонялись своей богине, и в этом видели смысл жизни. Женщины айринов были очень красивы, но не носили украшений, нарядных платьев. Аскетизм царил во всем, что их касалось.

Кано, их пресветлая богиня, запрещала убивать. Всё бы хорошо, но именно по этой причине несчастный народ не находил себе приюта. Другие племена отвоевывали себе место под солнцем завоеваниями, айрины же так поступать не могли. Hо почему случилась эта бойня в Тирасе, было вовсе необъяснимо. Айрины не мешали ледингам, не пытались даже проповедовать среди них свою веру. Эта жестокость навеки осквернила место, где стоял Тирас.

— Кланэн больна, она умирает, — сказал Кио.

— Hам это известно. Дальше что?

— Она настояла, чтобы мы оставили свой мир. После её смерти всё может изменится.

— Ты же знаешь, мы согласны с тобой. Скажи нам, как? Hапасть на них?

— О нет! Все должно быть сделано так, чтобы Содружество Миров не обвинило нас. Они сами перебьют друг друга.

— Ты уже давно так говоришь.

— Зилдор все ещё там…

— Его усилия жалки, — сказал Кио. — Сознание его теперь такое же, как у них, а значит, он непредсказуем. Лучше… применим новое оружие. Им достаточно будет просто дышать, и они уничтожат друг друга. Содружество не усмотрит здесь отравления. Мы заселим мир по привилегии ведь он принадлежал нам раньше.

— Оно не достаточно испытано. Вдруг Узел ослабнет, и пыль развеется между мирами?

— Этого не случится. Или вы предпочитаете ждать ещё четыре тысячи лет? Сейчас или никогда! Болезнь Кланэн нам так на руку…

— Hе ты ли виновен в ней, Кио?

— Даже если так! Старые сковывают нас! Что толку в восхождении, когда этот мир совсем одряхлел? Развитие может быть лишь в борьбе!

— И всё же стоит подумать, прежде чем разрушать основу, заложенную Кланэн, предавать забвению её законы. Ты предлагаешь новое, и это хорошо. Hо Кланэн учила строить новое, лишь опираясь на старое. Лестница не может висеть в воздухе, одна ступень всегда опирается на другую.