Невозможно отбиться в темноте, когда не знаешь, от чего именно отбиваться. Главврач это понимал.
– Я хочу, чтобы вы меня услышали, Денис Сергеевич. Здесь в вашу жизнь, в том числе интимную, никто не полезет. Это
…Мухин смотрел выжидающе.
– Так чего к вам не ходят-то?
– Учатся, вот и некогда им по психологам расхаживать…
– Понимаю.
Он встал, подошел к полке, взял Берна, пролистал и хмыкнул:
– Знаете, а у меня жена тоже типа психологией увлекается. Дизайн человека, слышали такое?
– Ну это не совсем…
– Да фигня это всё, вот если честно. Схемки эти ваши, типажи, сценарии. Человек – больно сложная штука, в рамки ваши не упихивается. Вот взять этого Буянова даже. Ну пришел бы он к вам, а вы что? Про то, как мама обижала, спрашивать бы стали? И что, помогло бы? Что с вами, что без вас – всё в окно бы вышел.
Он шлепнул книжку на стол.
– Распишитесь. Так, чистая формальность.
Он попрощался и ушел. А я остался смотреть на коробку с салфетками.
Сколько раз после того разговора я думал,
Что на этой вашей Академии свет клином не сошелся. Что этому вашему декану не мешало бы ко мне на консультацию зайти вместе с ректором на пару. Что Академия ваша мне нахрен не упала. Что я получил клинического психолога и могу делом заниматься, а не зад протирать.
Я написал заявление там же, у него в кабинете. Он сказал подумать до утра. За ночь я высчитал, что на погашение кредита мне хватит года. Заявление забрал. Приходил вовремя, выписывал справки, отсиживал заседания, в рабочее время учился на дистанционных курсах, уходил вовремя, закрыл кредит, подкопил подушку безопасности, набрал частных консультаций.
И уволился?
И пошел делать зубы за пол-ляма.
Раньше я работал в колледже.
Раньше я