Джаред принял наконец вертикальное положение и пошел за ней, не посмотрев ни на Маккензи, ни на Ларри. Ларри тоже встал и ссутулился.

– Прости, Маккензи…

– Все в порядке, Ларри. Очень мило с твоей стороны. Он… он просто невозможный.

– Тебе понравилось? – спросила Сунна.

– Нет, – ответила Маккензи.

Сунна мгновение помолчала.

– Ну, а мне понравилось.

– И мне, – сказал Ларри. – Говори, что хочешь, но я доволен, что ты ему двинула. Я и сам хотел.

– Да нет, я не раскаиваюсь, – сказала Маккензи, рассматривая тыльную сторону своей ладони. – Мне не понравился сам процесс. Оказывается, морда тверже, чем кажется.

Ларри снова кивал в своей обычной манере. Кивал как заведенный.

– Кажется, сейчас начнут, – сказал он. Несколько мальчишек уже суетились на сцене. Толпа проявляла к ним мало интереса.

– Привет всем, – сказал один, выдвинувшись вперед. Он, казалось, окаменел от ужаса и держал гитару так, будто это был аллигатор. – Спасибо, что пришли. Итак, мы начинаем.

Ларри покачал головой.

– Итак, мы начинаем, – передразнил он, но тут же улыбнулся. – Разве в мое время так говорили? Или меня подводит память?

Маккензи не была уверена, что он обращается к ней, поэтому притворилась, что не расслышала.

Группа заиграла первую песню, и Ларри достал блокнот. Маккензи закрыла глаза. Играли препаршиво, но достаточно громко, а она в первый раз слушала концерт вживую, и никто не знал, где она, и, если бы она пропала, полиции было бы совершенно не за что зацепиться, и впервые в жизни ей было наплевать на это. Она была свободной, печальной, взволнованной, невесомой и такой невыносимо, невыносимо тяжелой.

«Вдовья дорожка»

Сунна

– Мод, вы сейчас прольете свой кофе. И мой заодно. – Сунна еле сдержалась, чтобы не перегнуться через стол и не прижать Мод к стулу. – Это была неудачная затея.

Мод вся тряслась. Она принарядилась, надела ожерелье и накрасилась. Вероятно, она пыталась сделать прическу, но волосы по-прежнему топорщились на голове, как шерсть ощетинившегося зверька. Из-за помады губы казались еще более сухими. Тушь осыпалась с ресниц и тяжело осела в морщинах и складках под глазами. И вообще она выглядела отчаявшейся и жалкой. Сунне стало грустно.