Маккензи видела, что Сунна изо всех сил старается поддержать разговор.
– Здорово, – сказала она, глядя на Маккензи в ожидании помощи.
То, что произошло потом, поначалу показалось чудом просто потому, что отвлекло внимание. На самом деле это было крайне некстати – полная противоположность чуду: вошел Джаред. Он небрежно приобнял за шею свою невесту-медичку, рука лежала на ее плече, ее ладонь – поверх его руки. Они оглядели зал: толпу подростков и троих взрослых, стоявших в углу. Едва у Маккензи мелькнула надежда, что Джаред ее не заметит, как он ее заметил.
– Привет, Маккензи! – окликнул он, подходя к ней с будущей женой на буксире. – А где же твой попугай?
– У тебя есть попугай? – Ларри забеспокоился. – Э-э… ты держишь в доме попугая? Э-э… не хочу показаться…
– Нет, нет. – В этот момент Маккензи чувствовала странную благодарность к Ларри. – Просто чучело, часть моей рабочей униформы.
– А-а, тогда ладно. Потому что, знаешь, с домашними животными – в контракте есть пункт…
– Конечно, не беспокойся, Ларри.
Рука Джареда по-прежнему лежала на плече Лорен, их пальцы переплелись. Его глаза остекленели, изо рта разило спиртным.
– Вы что, пришли слушать группу?
Сунна, Ларри и Маккензи одновременно кивнули, и Джаред засмеялся.
– Ха. Ну ладно.
Маккензи неловко переступила с ноги на ногу.
– А ты… разве нет?
Он фыркнул.
– В этой группе играет братишка Лорен. Мы просто не могли не прийти. И поэтому я, – он указал на бар, прищелкнул языком и полез в карман за бумажником, – собираюсь прямиком двинуть… – Он повернулся было, чтобы уйти, но тут же снова обратился к Маккензи, уже несколько более трезвым голосом:
– Послушай, Маккензи, я слышал эти новости о твоей сестре. Извини, подруга.
Нет, чтобы сказать: «Ужасные новости, Маккензи».
Нет, чтобы сказать: «Я не мог в это поверить».