Когда выяснилось, что взлететь не получается, Александр тут же полез разбираться, в чём дело, недоуменно разведя руками в ответ на осторожные вопросы, что же сломалось. Весь его вид говорил — мол, только что работало, а что теперь вдруг не хочет — совершенно непонятно.

— Да сейчас взлетим, не беспокойтесь! Недавно капремонт движку и реактору устраивал, вряд ли что серьёзное…

Руслан хотел было ответить что-нибудь резкое и отправиться искать другой корабль, но, посмотрев на добродушную физиономию Александра, промолчал. Вместо этого решил проведать спасённую рабыню, и попутно ознакомиться с местом, в котором предстояло провести ближайшие дни.

Внутреннее пространство корабля представляло собой коридор, в который выходили старомодные люки, с опцией ручной герметизации при необходимости, которые задраивались очень просто — путём закручивания. Через них можно было попасть на капитанский мостик — в место, откуда осуществлялось всё управление кораблём, и в каюты. Люк в полу вёл в машинное отделение, или, как его ещё называли, энергетическое, которое должно было вырабатывать энергию для маршевых и маневренных двигателей, а заодно и для внутренних нужд — как раз там и скрылся увешанный ключами и всевозможными приспособлениями владелец судна. С другого конца коридора в полу была плита, отгородившая жилой отсек от крохотного трюма, сейчас почти пустого и полностью отданного в распоряжение Центуриону. Ещё имелся крохотный камбуз, где на площади где-то в два квадратных метра ютилось огромное количество кухонной утвари, плита, холодильник, умывальник, и ещё чёртова уйма всевозможных приспособлений, далеко не все из которых имели отношение к кулинарии. Присутствовал совмещённый санузел, тесный, но вполне функциональный, ну и, наконец, четыре каюты, три из которых было разрешено занимать пассажирам. В одной из них, на которую, пробежав мимо, указал Хосе, как раз и находилась вызволенная из лап Спартака несчастная.

Старик прошаркал по металлическому полу, попутно проводя ревизию основных удобств, и с некоторым трудом отвинтил тяжёлую стальную плиту, которая вела в искомое помещение. Однако, подслеповато прищурившись в полумрак и прислушавшись, он понял — бывшая невольница сладко спит. Не став тревожить её, Руслан осторожно, как можно аккуратней и тише, прикрыл люк обратно, и продолжил экскурсию, вызванную вовсе не праздным интересом — надо было найти свободный угол и койку. Пропустив каюту капитана и хозяина судна, которая была заперта, сунулся было в следующую — но… Небольшая уютная комнатка, оказалось, уже была облюбована Ивой, и та вовсю занималась тем, что примеряла на себя купленные наряды. Она как-раз оказалась застигнута в полураздетом, или полуодетом, смотря как смотреть, состоянии — в одних лишь обтягивающих штанах из какой-то раритетной бело-сине-голубой ткани. Ничуть не смутившись, ученица жреца задорно рассмеялась, заставив своего внешне невозмутимого учителя как можно скорее ретироваться обратно в коридор.

Зато, методом исключения теперь можно было установить последнюю свободную каюту — вернее, она тоже уже была занята, в ней обосновался Хосе, но там обнаружилась и вторая койка и бывший юнга великодушно разрешил к себе подселиться. Вещей у Руслана не было, и он, просто убедившись, что место есть, решил навестить Александра, возившегося в машинном отделении. Но тот сам уже карабкался по узкой лестнице навстречу, явно вполне удовлетворённый.

— Ну как, починил?

— Да, полный порядок! Сейчас взлетаем!

— И что было?

Вместо ответа водитель Победы просто помахал перед собой рукой с каким-то визуально сильно обуглившимся агрегатом, с торчащими обрывками проводов. Жрец усмехнулся.

— Ничего страшного, всё равно их иногда менять надо! А у меня запасной в загашниках всегда есть. Так что, какой маршрут?

— Нам нужна Альфа Всадника.

— Не на Новую Америку ли мы летим? — глаза Хосе, до этого непривычно молчаливого, возбуждённо загорелись.

— На неё самую, да.

— Охренеть! Всю жизнь мечтал побывать там! А мы увидим индейцев?

— Может быть, если повезёт.

— А ковбоев? А рейнджеров? Парни рассказывали истории про двоих, Капитан Борк, или Брок, или Брук, не могу вспомнить, как там его правильно, и Август. Они, говорят, столько бандитов переловили… И Дикого Билла! А это зверь, ух!..

— Я тоже хочу на индейцев посмотреть! Как они томагавки кидают, и из луков стреляют… И как мустанги по прерии скачут… Столько слышала про это! — присоединилась к разговору и Ива, вышедшая из своей каюты.

Своим появлением она заставила всех поражённо замолкнуть — принарядившись и наведя красоту, она изменилась до неузнаваемости. Те самые штаны из грубой сине-голубой ткани, туго обтянувшие бёдра и стройные ножки, любовно и до деталей повторяя все их изгибы, высокие сапоги почти до коленей, куртка из той самой якобы кожи голубого аллигатора, клетчатая нарядная рубашка — всё это смотрелось очень непривычно, ведь до этого ученица жреца одевалась в мешковатое и подчёркнуто скромно, стараясь выглядеть как можно более незаметной. А сейчас, видимо, решила взять реванш. Довольная улыбка играла на симпатичной мордашке — было ясно, что именно на такой эффект расчёт и был. Озорной взгляд порхал по лицам, наслаждаясь триумфом, пока не остановился на Руслане, после чего и так большие глаза ещё больше увеличившись, округлившись в удивлении.

— Учитель, ты что, плачешь?..