– Так вечер уже, а нашли мы тебя рано утром, всю окоченевшую.

– Так, пусти-ка меня! – Арина отодвинула Катю и села не стул, на котором до этого сидела страшная старушка. – А теперь расскажи-ка нам, подружка, какого лешего тебя в лес потянуло?

– Ариш, может она потом расскажет, – неуверенно встряла Катя, а глаза у самой горели неподдельным любопытством.

– Нет. Пусть сейчас рассказывает. Это будет ей наказанием за наши седые волосы.

Я невольно бросила взгляд на ее идеально собранный хвост и ни одного седого волоса не заметила. Даже попыталась усмехнуться, впрочем, сразу же скривилась от боли.

– Я пошла искать цветок папоротника, – тихо произнесла я в повисшей внезапно тишине.

У Арины даже лицо вытянулось от изумления, а Катя в волнении прикрыла рот рукой.

– Да ты что?! – одновременно воскликнули они, и я снова чуть не рассмеялась.

– Мира, да как ты могла поверить во все это? – запричитала Катя. – Это же всего лишь легенда. Никто еще не видел цветок в купальскую ночь.

– А я видела.

– Чего? – подозрительно прищурилась Арина. – Бредит что ли? – посмотрела она на Катю, которая в данный момент стояла с открытым ртом и выражением лица, не обремененным интеллектом.

– Я видела цветок, девочки, – повторила я. – Мне его показал Булат.

– Кто? – пискнула Катя.

– Я его встретила в лесу…

Я рассказала им про Булата, про то, какой он, что сама запомнила. Когда говорила о нем, в душе растекалось тепло, а сердце готово было запеть. Даже про боль я забыла, охваченная новыми для меня чувствами.

– Скажи, Кать, он из твоей деревни? – спросила я у подруги.

– Нет у нас никаких Булатов… – она задумчиво почесала затылок. – Точно нет, Мир.

– А ты точно его видела? – встряла Арина. Она смотрела на меня так, словно я внезапно позеленела и у меня отрос хвост.

Она меня так взбесила, что я чуть не рассказала им про то, чем мы занимались с Булатом всю ночь. Вовремя прикусила язык, иначе слушать мне отповедь до завтрашнего дня.

– Представь себе, я даже с ним разговаривала, – буркнула я.