— Но, профессор Мальеттеро, ничего действительно не было! — возмутился мужчина. — Она только коснулась пальцами…

— Парлави! — рявкнул тот и тут же с опаской оглянулся, чтобы убедиться, не разбудил ли он девушку.

Она так и лежала на кровати, не пошевелившись, не дрогнув ни одной мышцей. Успокоившись, Мальеттеро хотел продолжить, но его опередили.

— Так, что это за метка? — нетерпеливо спросил Сумирьер.

— Я сам о ней узнал относительно недавно, — немного стыдливо заявил тот. — После прочтения той книги, которую ты мне давал, меня заинтересовали некоторые моменты, и я решил о них узнать больше, — секундная пауза. — На самом деле, случайно наткнулся на это…

— Не тяните! — еще требовательнее попросил Парлави, подвинувшись на стуле ближе. — Что она значит?

— Особая метка рода Вазельерри, — отстранившись, неохотно сказал Мальеттеро. — Ее оставляют через длительное прикосновение… — с подозрением взглянул он на мужчину.

— Да не целовались мы! — вспылил Сумирьер, вскочив на ноги.

Девушка на кровати пошевелилась от шума, и двое замерли в ожидании, но она так и не открыла глаза даже спустя несколько минут.

— Веди себя тише! — неодобрительно качнув головой, сделал замечание Мальеттеро. — Она может очнуться и услышать.

— Простите, — Парлави виновато опустился на стул. — Так, а что…

— Она накладывается на тех, кто достоин служить роду, а ими может быть далеко не всякий, — гораздо тише продолжил объяснение ректор. — К тому же, метка в момент наложения обездвиживает и забирает часть сил.

— А какие-то побочные действия? — озабоченно и подавленно одновременно уточнил Сумирьер, после недолгого раздумья.

— Этого я не знаю, — Мальеттеро пожал плечами. — А ты что-то заметил?

— Нет… вроде, — вспомнив некоторые подробности, соврал тот. — А как ее можно снять?

— Умереть.

— То есть?!

— Метка не снимается, насколько я знаю, — объяснил ректор и увидел целый букет эмоций на лице подчиненного: удивление, разочарование, шок, грусть и… страх, и паника.

Сумирьер молящим взглядом смотрел то на профессора Мальеттеро, то обреченно на Вальзард, которая со спокойным лицом спала в своей кровати, возможно, даже не подозревая о том, что тогда сделала.