— Высокую, разумеется. Причём, с нарастающей громкостью, — предложил Стефано Альджебри.

— Высокая для альта есть средняя для сопрано, — заметил Доменико. — Нельзя одинаково оценивать различные голоса.

В итоге я предложил сгруппировать всех четырёх участников на две частотные категории, для каждой из которых была выбрана одна нота. Победителем считался тот, кто протянет ноту за максимальное количество миллисекунд. Очерёдность участников было решено отсортировать по возрасту в порядке убывания.

Карло Альджебри, обладавший абсолютным слухом, определил для альтов ноту «ля» второй октавы, а для сопрано — «до» третьей. Вооружившись швейцарскими часами, с миллисекундной стрелкой, полчаса назад принадлежавшими мне, а теперь — Доменико, мы по очереди засекали время.

Первым участником, по праву старшинства, был Доменико. Начал он еле-слышно, но уже с двадцать пятой секунды звук начал нарастать, к ноте прибавились мелизмы[10], а к пятидесятой секунде, показалось мне или нет, он по полутонам стал «уезжать» наверх.

— Стой! — на восьмидесятой секунде прервал его Карло, следивший за тональностью. — Тебя опять занесло! Это уже не «ля» второй октавы, а «ре» третьей.

— Ты жулик, Доменико! — засмеялся Стефано.

«Поющий лис» с обиженной гримасой сел за стол.

— Вот посмотрим, как ты споёшь, — проворчал Доменико.

— Почему ты с такими данными не поёшь в опере? — спросил я.

— Я не намерен сейчас это обсуждать, — холодно ответил синьор Кассини.

Надо сказать, от этого высокочастотного почти ультразвука меня чуть не контузило, я пребывал в шоке, и желание участвовать в конкурсе мгновенно улетучилось.

Дальше был черёд Стефано. Он сразу начал петь на полной громкости, с некоторым подобием messa di voce, однако, через сорок пять секунд выдохся и начал кашлять.

— Простите, господа, мне что-то нездоровится, — оправдывался сопранист.

— Ты жулик, Стефано! — в свою очередь отметил Доменико.

— Вы же знаете, у меня проблемы с этой нотой. Именно с «до», с последующей и предыдущей всё в порядке.

Мне стало смешно, я вспомнил один решающий футбольный матч, на котором центральный форвард Россини (фамилия изменена), не забив гол, пожаловался, что у него левая нога «не рабочая».

Следующим участником был Карло. И надо сказать, он прекрасно справился с задачей, спев всё как положено: на одной ноте, не очень громко и без мелизмов. В итоге, результат составил полторы минуты.

— Твоя очередь, Алессандро! — сообщил мне Карло. Но спеть мне так и не дали: хозяин трактира был не очень доволен нашими вокальными изысканиями и пригрозил всех прогнать.

— Сколько можно петь одно и то же? Вы мне так всех посетителей распугаете, вон уже никого не осталось, только два пожилых синьора за дальним столиком.