— Ну и я не такой уж и положительный, — попытался хоть как-то оправдаться я, вспомнив свои студенческие годы.
Нет, я не болтался по барам и ночным клубам с многочисленными друзьями и девчонками. Я запирался у себя в комнате с бутылкой и читал вслух стихи Маяковского.
День близился к вечеру, стемнело почти мгновенно. Я и Доменико сидели в гостиной перед камином, служившим единственным источником света и тепла, и я с грустью вспомнил свою последнюю белую ночь в родном городе.
— Сегодня ночью будет отчетливо видно созвездие малой Медведицы, — заметил Доменико.
— Давно хотел спросить тебя, — здесь я отмечу, что по инициативе Доменико мы в какой-то момент перешли на «ты», — знаешь ведь Джованни Кассини, великого астронома? Он случайно не приходился тебе родственником?
Доменико лишь рассмеялся:
— Нет, среди моих родственников нет астрономов. Только музыканты. Мой дед, Доменико Кассини, был органистом, отец, Алессандро Кассини — капельмейстером, я, как видишь, солист.
Мы просто разговаривали, и в этом разговоре не было ничего необычного. Кроме того, что сам факт нашего разговора был необычен. Я впервые в жизни имел дело с человеком, который хлебнул из того же кубка, что и я. С одной стороны, я не знал, как вести себя в присутствии певца из прошлого, но в то же время, я был счастлив встретить наконец-то того, кто меня понимает.
Камин догорал, становилось совсем темно. Мы разошлись по комнатам, чтобы утром хватило сил на пение.
Посреди ночи меня разбудил стук в дверь. Ворча, как старый дед, я поплёлся открывать. На пороге никого не было, но на полу лежал какой-то сверток, перевязанный шелковой лентой. Похоже, что все правила безопасности, к которым меня с детства приучали, улетучились из моей головы. Я поднял сверток и, развернув его, обнаружил там… дохлую крысу.
— Надо же, кому-то, похоже, есть до меня дело, раз посреди ночи не поленились красиво упаковать и прислать, пусть и жуткую мерзость. Но кому это могло прийти в голову? Не Доменико ведь, он человек серьёзный. И уж точно не синьоре Кассини.
Но вот от юного Эдуардо Кассини, который терпеть не мог «виртуозов», я мог ожидать всё что угодно. Я бы не удивился, если этот маленький разбойник и прислал мне столь «щедрый» подарок.
Что ж, синьор Фосфоринелли, ваши приключения только начинаются, — подумал я и уснул.
Глава 3. Ночь музыки
А утром будет видно. Освоишься… спи…
Проснулся я ещё затемно, от того, что кто-то тормошил меня за плечи. Очень долго я не мог понять, где нахожусь, но протерев глаза, я увидел резную деревянную спинку кровати, а подняв голову — как всегда невозмутимое лицо «виртуоза» Доменико. Поздравляю, Санёк, ты все ещё в Риме, в восемнадцатом веке.
— Уже три утра, — с некоторым возмущением сообщил синьор Кассини. — Ты собираешься распеваться перед мессой?
Я глянул на свои наручные часы — и правда, без двадцати три часа ночи.
— Что, распеваться надо обязательно ночью? — сонно промямлил я и замотался с головой в шерстяное одеяло. В помещении было не на шутку холодно, на стенах проступил иней.
— Ах, так! — не церемонясь, резким движением Доменико сорвал с меня одеяло и в недоумении уставился на моё правое плечо; хорошо ещё, что было достаточно темно, чтобы заметить также маленьких зелёных зомби из игры Zombie RT на чёрных шортах.