– Да, этого мало. Необходимо заручиться поддержкой Сената и правителя Восточной Империи. Есть и другие моменты, но мы перейдём к ним чуть позже. Простите, что вмешиваюсь в ваши дела, но у меня тут свой очень большой интерес. И я – ваш союзник. Возможно, главный. Я предлагаю вам очень серьёзную поддержку в обмен на безопасность меня и моих дочерей.

– А вам грозит опасность? – осторожно поинтересовался я.

– Не сколько прямая опасность, сколько очень шаткий статус. Я дважды вдова, и оба моих мужа не оставили в народе добрых воспоминаний. Поэтому, несмотря на свой древний и знатный род, я никогда не стану императрицей. Мало этого, в любой момент мне могут припомнить грехи и Валентиниана и Максима Петрония, и в лучшем случае выслать в глухую провинцию. А я хочу жить в Риме, удачно выдать замуж дочерей и не опасаться перемены в настроении плебса.

– И для этого заручиться поддержкой нового императора, оказав ему некоторые важные услуги?

– Именно так, будущий император Алексий! Простите, вы написали правителю Константинополя?

– Да, в первый же день. Я не говорил прямо, но намекнул, что народ видит императором меня, и я ожидаю поддержку от него.

– Конечно, ответа ещё нет. Но заверяю вас, что поддержки из Константинополя не будет – император Маркиан видит в вас соперника: он хочет, воспользовавшись неразберихой в Риме, получить власть над обеими частями Империи, и сильный правитель Рима ему совсем не нужен. Далее – сенаторы. Поддержит ли вас Сенат?

– Думаю, поддержит, – я решил не раскрывать все карты, – у меня есть там союзники…

– Но за поддержку они требуют слишком много денег, или, что хуже, слишком большое влияние в будущем?

– Да, примерно так… – притворяться, что у меня всё схвачено в Сенате, смысла не было: наверняка Лициния, проведшая всю жизнь среди дворцовых интриг и борьбы за власть, разбиралась в этих вопросах лучше меня.

– Ну, разумеется! Наш Сенат остаётся тем же, что и десятки лет назад. Теперь, смотрите: однозначно за вас церковь, народ и войска. Это замечательно для поддержки уже действующего императора, но не для нового. Константинополь не поддержит, в самом лучшем случае – сохранит нейтралитет. Сенат себе на уме: одной рукой поможет, другой постарается загрести себе побольше. И ещё, простите за откровенность, вы из купцов, плебей непонятного происхождения, как и ваша жена.

– А это так важно?

– Очень важно! Да, бывали у нас на троне императоры из плебеев, например, всем известные Август или Веспасиан, но это редкие исключения. Они принесли для империи много пользы, и за это все терпели их происхождение. Но, скажу откровенно, родовитый дурак имеет гораздо больше шансов стать императором, чем умница из простолюдинов.

– И что мне теперь делать? – мрачно спросил я. – Насколько я знаю, принадлежность к знатному роду не купишь ни за какие деньги!

– Верно, не купишь. Но в знатное родство можно вступить посредством брака!

– Что? Браком? Вы предлагаете мне вступить в брак…

– Нет, не предлагаю. У вас есть супруга, и насколько я знаю, ваша ближайшая помощница, и я не собираюсь разрушать этот союз. Но у вас есть сын…

– Два сына, – поправил я, просто, чтобы сбить собеседницу с позиции всезнайки.

– Неважно, – отмахнулась Лициния, – у меня тоже две дочери, но речь сейчас только о младшей из них, и о вашем старшем сыне, Марке. Они близки по возрасту, и если мы объявим об их помолвке, то оба получаем то, что нам необходимо: я – безопасность своей семьи и статус родственницы действующего императора. Вы – родство с дочерью законного императора Феодосия II, и вдовы также законного Валентиниана III, принадлежащей к древнему и знатному роду. И на престол восходит не безродный плебей, а человек, приближённый к императорскому роду, поддержанный церковью, армией и народом. В таком случае, содействие Маркиана и даже Сената становится желательным, но вовсе не необходимым! Что скажете на это, будущий император Алексий?