— Мирчи сдох? — Не скажу, чтобы по капитану было слишком заметно, что он расстроен фактом смерти похожего на таракана детектива.

— Угу. И прикончили его те, кто преподнес Ри голову ее секретарши.

— Твою мать, Нейт! — взревела я. Да что такое творится с этим карни? Он же меня сейчас под статью подводит. Сокрытие улик.

— А, так вы об ЭТОЙ голове, — Боум начал спокойно, даже радостно, и только потом, по всей видимости, до него дошел смысл происходящего. — Мисс Каро, получается, вы мне и про свою неосведомленность о смерти секретарши соврали? Или это было уже после нашего разговора? — обернулся он к Каэлу.

— До. И да, она соврала, так как не было уверенности, что вы не заодно с нападавшими.

— Эй, я вообще-то до сих пор в этом не уверена, — возмутилась я. — Гленн, вы ведь понимаете, что все еще под подозрением? Да, Пэм сочла уместным обратиться за помощью именно к вам. Что творилось в ее белокурой головке в момент принятия этого решения, я не знаю, а спросить в данный момент, к сожалению не могу. Но ведь и уверенности в том, что вы не воспользовались доверием девушки и не сдали ее убийцам, у меня нет. Именно после разговора с вами ее убили и обезглавили.

— Я же говорил: я отвез девушку домой и уложил спать.

— Угу, переколотив все зеркала в доме.

— Именно.

— И вы не знаете, как ее труп мог попасть в галерею “Готлиб”, пристроившись рядышком с трупом ее владельца?

— Понятия не имею.

— Не нужно заливать, а? — Устала я от этих пикировок и недомолвок. — Вот уж не поверю, что квартиру Пэм до сих пор не обыскали и не определили, сама она оттуда ушла, или ее вынесли уже трупом.

— Можете не верить, но это так. Я же говорил — вы очень не вовремя “умерли”, - вздохнул Боум. — Труп опознать было некому. Пока мы отыскали дальнего родственника вашей секретарши для опознания тела, пока получили ордер… Вы умудрились снова отвлечь внимание полиции на себя даже после вашей мнимой смерти. Вы ведь в курсе, что ваша квартира сгорела? Я ведь не ошибся — это ваш автомобиль промчался мимо дома, когда мы выехали туда вместе с пожарными?

— Не ошиблись. Вы в другом ошиблись. У Пэм нет родственников. Ни дальних, ни ближних. Она, как и я, сирота. Причем, даже не усыновленная, а интернатская. Мы обе из Гринвиля.

Катастрофа, имевшая место двадцать лет назад, стала причиной многих сломанных судеб. Не всем так “повезло”, как мне. Приемных семей на всех не хватило, кое-кому посчастливилось попасть в спешно созданные школы-интернаты. Пэм не жаловалась, по ее словам, в школе было даже весело. Только вот отношения со своими бывшими одноклассниками девушка не поддерживала, предпочтя обустраиваться в жизни самостоятельно. И неплохо в этом преуспела. Пока не повстречалась со мной. Права она была: мы все носим на себе проклятие Гринвиля. Наши жизни, чудом спасенные из руин разрушенного города, продолжают рушиться и рушить все, к чему мы прикасаемся.

Эту свою теорию Пэм вывалила на меня при первом нашем знакомстве, и я решила не говорить девушке, что я ее землячка. В тот момент мне отчаянно хотелось иметь подругу. А Пэм казалась вполне подходящей кандидатурой на эту должность. Как и на должность секретаря свежеиспеченного “Детективного агентства Риин Каро”, позволяя добавить к названию агентства приписку “и партнеры”. И я позорно промолчала. А потом стало поздно: мы и в самом деле подружились. Пэм, конечно, возмущалась, мол, она мне все про себя рассказала, а у меня сплошные тайны. Но потом смирилась. Думаю, она прекрасно понимала, что я все еще дрожу над своими тайнами, как скряга над чулком с накопленными монетами, но давить на меня перестала.

— Как это нет? — Боум нахмурился. — Мы дали объявление в газеты, и сегодня нам позвонил ее двоюродный дядюшка. Сейчас он уже, наверняка, в участке — подписывает документы об опознании и согласие на обыск принадлежащей Памеле квартиры на…

— Вы хотите сказать, что сообщили адрес Пэм первому попавшемуся проходимцу, назвавшемуся ее родственником? Еще и на обыске ее квартиры, наверняка, предложили поприсутствовать? — Снова карни у меня фразу с языка снял.