– Не делай глупостей! – Парень понял, что ситуацию надо срочно брать под контроль. – Этот топтун – всего лишь пешка, следит за нами. Кто давал ему задание, для каких целей – мы не будем у него расспрашивать, чтобы не спугнуть заказчика, поняла? Я сейчас верну ему фотки и навешаю «шпионов». Хоть какую-то информацию с него возьму. Хорошо? Потом ты поможешь мне встретиться с начальником твоей охраны. Все, допивай свой коктейль, и валим отсюда. Он еще десять минут проспит, а мы уже будем далеко. Срежем дворами путь и выйдем в центр.

Григорий метнулся обратно к посапывающему мирным сном топтуну, затолкал фотографии обратно к нему в карман и, дождавшись Тамару, повел ее к выходу.

– Заходите еще, – кивнул на прощание Игорь, озадаченный такими маневрами.

– Обязательно, – улыбнулась Тамара. – Мне здесь очень понравилось.

– Слушай, Игорь, если мужик в костюме будет спрашивать, куда мы пошли, отправь его в противоположную сторону от нас.

– Он из полиции, что ли? – удивился охранник. – На вид не скажешь. Рожа уголовная. Если бы не цивильный костюм, я его сюда в жизнь не пустил.

– Я не знаю, кто он такой. Но подозреваю, что из блатных. У меня полтора года назад терки были с такими же. Может, вычислили, хотят чего-то.

– Ты бы не шутил такими вещами, парень, – посоветовал охранник. – Блатные авторитетов не признают, аристократ перед ними или обычный фраер – пику присунут без угрызений совести.

Игорь покосился на мрачно слушавшую разговор Тамару и резко замолчал. Подал молодому волхву руку на прощание, вежливо кивнул его спутнице и смотрел им вслед до тех пор, пока они не завернули за пышнозеленое ограждение направо. Ничего не говоря, Григорий тянул за собой молчавшую девушку, погруженную в свои мысли. Чувствовалось, как ее переполняет ярость, и ему было непонятно, почему произошла такая реакция на фотографию. Хотя, признался себе парень, ситуация весьма интересная. Фотография, сделанная в столице, оказалась в Албазине у какого-то шныря. Допустим, что фотку можно по Сети сбросить, а здесь ее распечатать. Только этот факт означает, что задание дано из Петербурга! Но кто дал команду на слежку за девушкой? И почему, кстати, за ней не шли телохранители?

– Тамара, кто твой отец? – решился задать важный вопрос Григорий, когда они вышли под ручку на оживленную улицу, где можно легко затеряться в толпе.

– Зачем тебе? – уже остыв, поинтересовалась Тамара. – Я не могу сейчас об этом говорить. Прости, но это в компетенции капитана Марченко. Он здесь как бы главный, и все важные контакты проходят через него.

– Мне надо с ним поговорить, – решительно произнес Григорий. – Уже завтра я буду знать, кто за нами следит, и примерное местонахождение этих людей. Потом…

– Успокойся, – похлопала его по руке Тамара. – Здесь есть кому заниматься такой работой. – Как ты говорил? Не лезь не в свое дело?

– Я не говорил такого! – возмутился парень.

– Но ведь подумал, когда схватил меня за руку в «Ориенте». Чуть синяк не оставил на моей нежной коже.

В голосе Тамары звучала насмешка.

– Прости, больше не буду тебя хватать, не спросив разрешения, – нахально ответил волхв, за что удостоился рассерженного фырканья.

Они еще долго бродили по городским улицам, сидели на скамейке в сквере, ели мороженое и болтали. Григорий рассказывал о себе, как попал в Албазин, утаив, конечно, часть своей жизни в Тайном Дворе, и его очень тяготила невозможность выложить всю правду. Он не хотел врать Тамаре, но помня предостережения Полозова, старательно обходил все подводные камни, которые могли утопить его окончательно. Ему казалось, что спутница слушала вполуха, думая о чем-то своем, рассеянно кидая нагло крутящимся возле их ног голубям специально купленные для этого семечки.

– Почему ты скрываешь свой потенциал, дающий тебе право получить ранг архимага? – вдруг задала неожиданный вопрос девушка. – Ты много чего интересного рассказал, но я не могу понять твоего нежелания двигаться дальше. Что стоит за этим?

Тайный Двор стоит, а еще патриарх моего рода, мрачно подумал Гришка. Данные обязательства связали его по рукам и ногам. Потайники хотят получить мощного волхва для своих нужд, а старик горит мщением за уничтоженный род. Только он, несчастный найденыш, который даже настоящее имя не может сказать, всем кому-то обязан.