– ДЖЕЙМИ, БЕРЕГИСЬ! – отчаянно крикнула Лотти, понимая, что ничем не поможет, однако преторианец не нуждался в предупреждениях.

В мгновение ока юноша оказался возле автомобиля, уклонился от выстрела, а затем выпрыгнул вверх. Левой рукой оттолкнул в сторону дуло пистолета, правой ударил Саскию по запястью и ловко выкрутил его так, что теперь оружие было нацелено на нее саму. Все произошло с молниеносной быстротой – Лотти даже не успела сообразить, что происходит. Саския прыгнула на стопу Джейми и вывернулась; пистолет упал на землю, она отшвырнула его ногой.

Джейми сгреб Саскию, отбросил как можно дальше от девочек и сам ринулся к ней.

Противники сошлись в дьявольском танце. Их движения были то элегантно-плавными, то резкими, напористыми, но при этом неизменно выверенными, отчего со стороны поединок представлял собой одновременное жуткое и прекрасное зрелище. Пораженная его красотой, Лотти с ужасом ожидала исхода смертельной схватки преторианцев.

Силы долгое время были равны, однако затем Джейми выбросил локоть, заблокировав руку Саскии, и ударил противницу под дых, а когда она согнулась вдвое, двинул коленом по носу. Лотти непроизвольно спрятала лицо в ладони, пораженная тем, как легко Джейми проявлял жестокость. Прежде чем Саския успела опомниться, он высоко подскочил в воздух, как будто весил не больше пушинки, вскинул ногу и нанес сокрушительный удар по ее голове, после чего приземлился и выхватил из кармана пистолет. Эта комбинация, безусловно, стала бы смертоносной, если бы Саския в последнюю секунду не успела поднять руку.

Рухнув на колени, она медленно подняла голову. При виде нацеленного дула выдержка ей изменила. Окровавленная Саския устремила на Джейми безумный взгляд и захохотала – нет, скорее, завыла. Лотти стало еще страшнее.

– Миленький ручной преторианец, да? – Капли крови, падавшие изо рта Саскии, делали ее похожей на змею, которая брызжет ядом.

– Ты проиграла. И потеряла все, что имела, – спокойно произнес Джейми, чье лицо оставалось бесстрастным.

Саския снова захохотала. На этот раз смех перешел в лающий кашель. Лотти сжалась от ужаса, а Джейми все так же холодно смотрел на нее, не сводя нацеленного пистолета.

– Я ничего не потеряла, – хрипло выдавила Саския. – Наоборот, давно нашла истину. Это для тебя все потеряно.

Джейми возвышался над ней, спокойный как скала, и, казалось, совсем не чувствовал обжигающих порывов ветра.

– Ты можешь избавиться от них, обрести свободу, – продолжала Саския. – Использовать свои навыки в борьбе за правое дело, а не служить этим напыщенным дуракам. – В мутном свете луны Лотти явственно разглядела собравшиеся в ее глазах слезы. – Им на нас плевать. Для них мы – лишь орудие. Они всех используют как орудие и никогда не позволят нам жить собственной жизнью. – Саския протянула дрожащую руку. – Присоединяйся к нам.

Лотти, беспомощно сидевшая на полу фургона, затаила дыхание. Она не знала, о чем сейчас думает Джейми. Какое-то время она слушала вой ветра, а потом сердце екнуло: на долю секунды ей показалось, что рука преторианца дрогнула. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, и в это мгновение раздался громовой голос:

– Руки вверх!

Вспыхнул ослепительно-яркий свет, из темноты выскочили около двадцати фигур в шлемах и масках. Двое бойцов прижали Саскию к борту фургона и надели на нее наручники. Джейми аккуратно положил пистолет на землю и опустился на пол кузова рядом с Лотти, нисколько не удивленный штурмом, как будто заранее рассчитывал на подкрепление.

Подростков отвели к дверям дворца. Один из членов отряда снял шлем, и Лотти увидела лицо закаленного воина, обезображенное шрамом. Солдат кивнул Джейми, тот отсалютовал в ответ.

Кто-то развязал веревки на руках Лотти и обернул плечи серебристым пледом. Тепло, словно вязкая пелена, смешалось с гулом встревоженных голосов. Кажется, им задавали какие-то вопросы. Отмахнувшись от всех разом, Джейми и Элли бросились к Лотти.

– Лотти, как ты себя чувствуешь? Ты не ранена? А ты, Элли? У тебя разбита губа! – Джейми в совершенно не свойственной ему панике метался между девочками.

Элли рассеянно покачала головой, протолкалась к Лотти и крепко прижала ее к груди.

– Господи боже, Лотти, прости меня. Прости, прости, прости, – бормотала принцесса, обнимая подругу, но та, не отрываясь, глядела за плечо Элли.