— Твоя комната в конце коридора — он остановился внезапно и взглянул на меня. — Я должен идти, у меня есть дела.
— Ну и иди, чего встал? — буркнула я. Кто знал, что он услышит? Все мой проклятый язык!
— Хочешь, чтобы я ушел?
Я промычала что-то несвязное. Эльф вытянулся в струнку и шагнул ко мне. Его лицо было совсем близко от моего, и он проговорил своим мягким, низким голосом:
— Ты теперь никуда от меня не денешься. Ты должен уяснить. Это твой дом, и ты будешь здесь столько, сколько я захочу, и будешь делать то, что я скажу, тебе это понятно?
Я и не думала опускать глаза и слушаться эльфа. Уставилась на него.
— Будешь меня снова шантажировать тем, что убьешь моего отца, если я скажу «нет»? — язвительно спросила я.
Он улыбнулся.
— Через полчаса подадут завтрак. Ты должен прийти.
— А если не приду? — я сощурила по-лисьи глаза.
— Ты придешь в любом случае. Просто, если не выйдешь в девять, придешь нагим.
Я ошарашено открыла рот, а эльф легкой походкой удалился по коридору в противоположную сторону.
Ненавижу его! НЕНАВИЖУ ЭЛЬФОВ!
Нагим! Вот еще!
Глава пятая. У меня на нее встает
Совершенно злая и сердитая, раздосадованная тем, что ограничивают мою свободу, чего раньше никогда не бывало, я размашистым шагом направилась к своей комнате. Оказывается, коридор не заканчивался последней дверью. Он заворачивал влево, и я уже взявшись за дверную ручку, вдруг услышала стук, звук металла, ударяющегося о каменный пол, и звук разбивающейся чайной чашки.
Что это?
Повернув голову в сторону звуков, я увидела служанку, которая испуганно озиралась по сторонам. Скорей всего, она боялась, что заметят ее неуклюжесть. Мои служанки вели себя точно также, так что я не удивилась. Так чего она сделала? А вот чего. Уронила серебряный поднос с серебряным чайничком, под которым образовалось янтарное чайное пятно, а на полу рядом с ними лежали осколки фарфора. Мне стало ее жаль. Вот бедняжка! И достанется же ей, если кто-то заметит. Я зашагала к девчонке.
Она уже опустилась на колени и принялась с несчастным видом собирать то, что уронила. Служанка не сразу меня заметила, я уже была на середине коридора, идущего влево, когда она, заслышав мои шаги, подняла на меня удивленные глаза. Осколки выпали из рук девчонки, и она хотела подняться, но я сама опустилась рядом с ней на корточки, помогая убрать.
— Прошу прощения, милорд, — негромко сказала она глубоким грудным голосом.