— Раздевайся, — сказала я.

— Что?

Господи, ну почему они все спрашивают «что?», я непонятно говорю, что ли?

— Разденься, я должн… — кашлянула, — должен кое-что проверить.

Та стояла, ошарашено глядя на меня.

— Милорд, у меня есть жених…

— Господи, что мне до твоего жениха? Я не буду с тобой заниматься любовью, просто посмотрю.

И почему после этих слов она стала еще бледнее? Я же ведь ее предупредила, нет?

И Нита стала раздеваться. Сняла шапочку с головы, затем развязала корсет. Осталась в одном нижнем платье. Я заметила ее соски, темнеющие сквозь тонкую ткань платья. Итак, что я почувствовала? Возбуждение? Нет. Но мне захотелось стащить с нее всю одежду. М-да. Что ж ты не встаешь? Я с досадой уставилась на своего малыша, но тот даже не шелохнулся.

«Ну и фиг с тобой.»

— Снимай платье, — сказала я моей бедной служанке.

Та стыдливо залилась краской.

— Мил-лорд… — прошептала умоляюще она, и вот тут меня обдало жаром. Странно!

Он шевельнулся. И тут я вспомнила, что у меня нет времени, поэтому дружелюбно улыбнулась Ните и сказала:

— Ладно, проверим в другой раз. Оставь одежду, оденься и иди.

— Да-да, милорд, — испуганно ответила моя служанка, и через некоторое время выскользнула из ванной.

Мне, конечно, было любопытно, но женщины… Нет, спасибо. Я сама еще, слава Богу, внутри не до конца уснувшая женщина. Девушка. Неважно. Потом я оделась в то, что мне принесли. Тонкая хлопковая темно-синяя рубашка, черный удлиненный пиджак, черные ботфорты, темно-бежевые штаны. Ну, остроухий, берегись, придет к тебе Виктор модник!

Я оделась, старательно застегивая все пуговицы на пиджаке. А вот на рубашке я их оставила не застегнутыми: мне нравилась моя молодая и немного астеническая грудь. Потом я, наконец, вышла и направилась к себе в спальню, чтобы причесаться. Служанки и горничные оглядывались на меня и, идя по коридору, шептались. Я невольно улыбнулась и, распахнув двери в свою комнату, подошла к зеркалу.

На меня смотрел симпатичный парень с моим маленьким и немного курносым носом и серовато-зелеными глазами с лисьим прищуром. Губы тоже были моими, четко очерченными. Я улыбнулась, и эта была очаровательная улыбка моего брата, которого у меня никогда не было. Я взяла гребень и стала на бок причесывать свои мокрые волосы, которые, кстати, после принятия зелья стали более рыжими. Я хмыкнула и уложила челку. Отличненько. Только пожалела, что у меня не оказалось в шкатулке ни одного мужского перстня. Мне нравились мои новые длинные пальцы с сильно выделяющимися голубоватыми венами на руках. Теперь можно идти.

Я направилась к двери, а затем по коридору назад к комнате папки.