Персефоне придется проверить зеркала. Возможно, ее мать оставила заклинание, чтобы она могла смотреть через них.
— В любом случае. У меня такое чувство, что она…чересчур заботлива.
Это было преуменьшением года. Деметра чрезмерно опекала ее до такой степени, что Персефона практически не контактировала с внешним миром в течение восемнадцати лет своей жизни.
— Да, она стерва.
Лекса удивленно подняла брови.
— Твои слова не мои, — она сделала паузу, а затем уклонилась. — Хочешь поговорить об этом?
— Нет, — сказала она. Разговоры об этом не заставили бы Персефону чувствовать себя лучше, но поездка в Невернайт могла бы. Она улыбнулась. — Но сегодня я пойду с тобой.
Она, вероятно, пожалеет о своем решении завтра, особенно если ее мама узнает, но сейчас она чувствовала себя бунтаркой, а что может быть лучше, чем пойти в клуб наименее любимого бога ее матери?
— В самом деле? — Лекса хлопнула в ладоши. — О, боги мои, нам будет весело, — сказала Персефона.
Лекса вскочила на ноги. — Нам надо готовиться.
— Сейчас только три.
— Э-э, да, — Лекса потянула себя за длинные темные волосы. — Эти волосы отвратительны. Кроме того, на укладку уходит целая вечность, а теперь мне еще нужно сделать тебе прическу и макияж. Нам нужно начать прямо сейчас!
Персефона не сделала ни малейшего движения, чтобы уйти.
— Я догоню тебя через минуту, — сказала она. — Обещаю.
Лекса улыбнулась. — Спасибо, Персефона. Это будет здорово. Вот увидишь.
Лекса обняла ее, прежде чем практически танцевать по улице.
Персефона улыбнулась, глядя, как Лекса уходит. В этот момент официантка вернулась и потянулась, чтобы забрать кружку Персефоны. Рука богини метнулась вперед, крепко сжимая запястье девушки.
— Если ты сообщишь моей матери что-нибудь, кроме того, что я тебе велю, я убью тебя.
Это была та же девушка, что и раньше, с ее милыми косичками и темными глазами, но под маскировкой юной студентки черты нимфы звучали правдиво — маленький нос, яркие глаза и угловатые черты лица. Персефона заметила это раньше, когда девушка принесла ей напиток, но не почувствовала необходимости окликать ее. Она просто делала то, что велела ей Деметра, — шпионила. Но после разговора с Лексой Персефона не собиралась рисковать.
Девушка откашлялась и не встретилась взглядом с Персефоной. — Если твоя мать узнает, что я солгала, она убьет меня.