— Как я могла забыть геральдику? — рассеянно спросила она, а затем задрожала, глядя в тусклое небо.
— Тебе холодно? — спросил он.
— Ну, меня только что вытащили из реки.
Он снял плащ и укрыл ее. Ткань прилипла к ее коже. Именно тогда она вспомнила, что надела короткое серебряное платье в Невернайт и покраснела. — Благодарю.
— Не стоит, — сказал он, все еще наблюдая за ней. — Мне угадать, кто ты?
— О да, попробуй, — сказала она.
Гермес на мгновение посерьезнел и постучал пальцем по своим полным губам. — Хм. Я думаю, что ты Богиня Сексуальной Неудовлетворенности.
Персефона разразилась смехом. — Типо Афродита?
— Я сказал сексуальной неудовлетворённости? Я имел в виду сексуальной неудовлетворённости Аида.
Как только слова слетели с его губ, бог был отброшен назад. Его тело заставило землю дрожать под ней, когда он приземлился, разбрасывая грязь и камни.
Персефона села, несмотря на боль, и повернулась, чтобы увидеть Аида. Он стоял, возвышаясь над ней в своем строгом черном костюме. Его глаза были темными и злыми.
— Зачем ты это сделал? — спросила она.
— Ты испытываешь мое терпение, Богиня, и мою благосклонность.
— Значит, ты богиня!
Голос Гермеса звучал торжествующе, и он поднялся из-под обломков невредимым.
Она посмотрела на Аида.
— Он сохранит твою тайну или окажется в Тартаре.
Гермес стряхнул грязь и камни с рук и груди.
— Знаешь, Аид, не все должно быть угрозой. Ты мог бы попробовать время от времени просить — точно так же, как мог бы попросить меня отойти от своей богини, вместо того, чтобы бросать меня полпути через Подземный мир.
— Я не его богиня! А ты…