— Прости меня, — еле слышно проговорила Рут. — Это моя вина. Это я не уберегла его от Шахара… В ту ночь…

— Не смей так думать, — хмуро ответил ей Элгор. — В ту ночь ты сберегла моего второго сына и саму себя. И в том, что случилось, нет твоей вины.

— Я тогда сотворила страшную ошибку…

— Ты тогда сотворила чудо! — повернулся к ней демон, и под его взглядом Рут расплакалась. Она поцеловала темноволосую мягкую макушку одного малыша, и с нежностью посмотрела на второго.

— Какие они у нас красивые…

Элгор поднялся, тяжелой ладонью гладил ее по голове.

А потом его взгляд упал на яркий продольный шрам, видневшийся у Рут на груди. Еще пару месяцев назад там виднелся сияющий бок ее кристалла. А теперь не осталось ничего, кроме этого следа…

Он задумчиво коснулся ее шрама, нахмурился, словно задумавшись о чем-то. Потом посмотрел на малышей…

— Я сейчас, — сказал вдруг Элгор, и решительным шагом направился к дверям.

Он вернулся минут через пять, и в руках он держал обвязанный тонким кожаным шнуром мутный кристалл Рика.

Рут удивленно проговорила:

— Эл… но… он же мертвый!..

— Я знаю Алрика как воина, ломающего любые правила, — сказал Элгор. — Пусть будет, что будет.

Он взял из ее рук безвольное тельце своего ребенка, положил новорожденного на постель и развязал покрывало.

Потом осторожно надел кожаный шнурок с кристаллом малышу на шею.

Затаив дыхание, они оба ждали, произойдет ли что-нибудь. Или все-таки не произойдет?..

Камень мерно вздымался на каждом вдохе и опускался на выдохе. И оставался по-прежнему тусклым.

— Не вышло, — сказала, наконец, Рут.

— Не торопись, — покосился на нее Элгор. — Тебя нам всем тоже подождать пришлось.

И тут кристалл заблестел. Неяркое мерцание начало медленно разгораться, наполняя камень прозрачностью и светом.