А потом в субботу Денис отвез меня домой. Телефон Наташки я, конечно, оставила, а он загадочно улыбнулся и сказал, что, когда позвонит, она уже будет свободна. Тепло попрощавшись с ним и пожелав удачной последней недели в Будоражинске, я не спеша пошла к родному подъезду.

Квартира встретила меня тишиной и покоем. Пусть отпуск и прошел под аналогичным знаменем, оказаться именно дома было приятно по — особенному. Бросив рюкзак в прихожей, первым делом решила смыть с себя дневную пыль. Освежающий душ занял около сорока минут. Выключив воду, не стала спешить с одеванием, позволив себе слегка отжать волосы и убрать лишнюю влагу с тела. В голову пришла одна интересная мысль…

— Май?

Сосед откликнулся с неохотой.

«Что?»

— Ты все время говорил, что меня вычислят в любом случае. То есть, получается, Диорну ты необходим настолько, что без тебя он практически не сможет существовать. Еще ты говорил, что являешься биотехнологом — я имею в виду совокупность ваших сознаний, Майдиорна. А еще…я видела Диорна во время того недолгого видео с планеты Лей, которое показывали, я думаю, по всему миру и на всех доступных языках. Ты ничего не хочешь мне сказать?

«В данный момент — нет», — но сквозь железное спокойствие я все — таки страх оказаться обнаруженным почуяла. Так что перешла к тяжелой артиллерии.

— А если вот так? — с этими словами я отправилась из ванной в комнату, оборудованную под спальню. Ничего особенного: кровать, тумбочка с небольшим ночником, шкаф — купе во всю стену. И зеркало от потолка до пола на одной из его дверей. Мой небольшой каприз во время переезда от бабули…

Кто — то на заднем плане тяжело сглотнул.

«Это запрещенный прием, Лей…»

— Да ну? — делано удивилась я, искушающе улыбаясь, и запрокинула руки назад, скручивая волосы в тугой узел. Капли воды с длинных вьющихся локонов, освобождающих плечи, устремились к ключицам, а затем перешли на грудь.

«Прекрати меня провоцировать! Я начинаю плохо соображать…»

— Постой — ка, — словно не замечая протестов изнутри, прищурилась я, все также разглядывая собственное обнаженное отражение. — Ты ведь, считай, бестелесный дух — какое тебе дело до моих прелестей? Да и потом, посмотри, — я почти натурально расстроилась, — второй размер — это далеко не предел мужских мечтаний, — я пальцем указала на два высших образования. Волосы снова упали на плечи. — Тут и вовсе торчат ребра, — в то время как руки медленно опускались от груди к пупку, а я якобы задумчиво оценивала виды, злорадно слушала, как скулил внутри самоуверенный сосед, думающий, что ему в этом мире все нипочем. — Ну а тут…открою тебе страшную тайну, Май: ты очень вовремя вселился в мое тело, когда еще можно разглядеть интимную стрижку. Я иногда грешу и забываю о ней…

«Хватит!» — взмолился, кажется, совершенно взмокший, несмотря на отсутствие физических реакций, сосед.

— Что — хватит? — торжествующе улыбнулась я. — Ты ведь еще не все увидел, Майчик. У меня еще столько всего интересного…

«Я расскажу тебе все, что хочешь, только, пожалуйста, накинь что — нибудь, Лей!»

Коротко усмехнувшись, я повернулась к зеркалу спиной и направилась к приготовленному заранее банному халату, лежащему на постели. Когда наклонялась, чтобы достать его, намеренно бросила взгляд в зеркало, чтобы позволить некоторым оценить другие мои ракурсы, и ожидаемо услышала сдавленное проклятие. Развеселившись окончательно, завернулась в махровое одеяние и уселась по — турецки на кровати:

— Так лучше?

«Гораздо!» — облегченно вздохнули где — то внутри.

— Итак, я жду объяснений, — напомнила я о цели своего небольшого демарша.