«Я просто не нашел сравнения ближе, — будь он реальным человеком, сейчас наверняка развел бы руками в стороны. — Ну, хорошо, я постараюсь объяснить, как могу, и буду надеяться, что ты меня поймешь. Пример с ангелом был для того, чтобы отнести твои ассоциации к двуликой природе сознания. Ангелы и демоны — это две так называемые субстанции, которые, говоря простым языком, оказывают влияние на принятие ваших решений. Ведь не зря же ваши поговорки и сказки иногда упоминают, что на одном плече у вас сидит белокрылый щекастый малыш с очаровательными кудрями, а на другом — усатый краснокожий дедок, вечно нашептывающий гадости».

«Это принято, это я понять могу».

«Вижу, Лей. Ты не представляешь, как я этому рад. Все же твоя рациональность серьезно мне импонирует. Так вот, подобные мне существа представляют своего рода двуполярное сознание. Одна половина отвечает за чувства и переживания, вторая — за разум и логику, для удобства первую я назову ангелом, вторую — демоном. Я надеюсь, не стоит тебе пояснять, почему именно разумная часть обозначена не самым приятным эпитетом?»

«Потому что чистый разум холоден так же, как проточная вода, а логика может порой привести к смертельным выводам», — не задумываясь, ответила я.

«Бинго, моя девочка!» — по — свойски возликовал подселенец, и я поморщилась.

«Вот только давай без фамильярностей. И объясни уже, наконец, что такого необычного в твоей природе. Ангелы и демоны — это предельно четкая конструкция».

«Необычность в том, что наше сознание способно раздваиваться, и одна его половина или обе сразу могут покинуть тело. Когда происходит стопроцентная потеря управления — тело погружается в кому, если выражаться вашим медицинским языком. С одним ангелом или демоном мы способны к разумной деятельности. Я — ангел. И я от своего демона отсоединился. Сейчас он творит логические катастрофы в одиночку».

«Я надеюсь, ты догадываешься о том закономерном вопросе, который за твоим откровением последует?»

«Думаю, да, Лей…»

«Тогда ответь мне четко и внятно, какого лешего ты взял и выпрыгнул из своего тела, до кучи еще и позволив отрицательной половине оторваться без тебя на всю катушку?!»

«Я…сбежал от Диорна».

«Кого — кого?»

Я почувствовала себя так, словно мне профессионально и со вкусом вешали лапшу на уши. Шиза, похоже, сжалилась, потому что снизошла до объяснений.

«Диорн — это моя рациональная часть, сплошные доводы рассудка и окончание полного имени. Такие, как я, отличаются так называемыми сложными идентификационными определениями. Проще говоря, тело, в котором существуют две моих личности, откликается на имя Майдиорн, в то время как Диорн является его темной половиной, а я, Май, — светлой».

«И чем это должно мне помочь?» — сумела я вставить свое небольшое, но, несомненно, веское слово в поток чужих мыслеформ.

«Увидишь кого — нибудь, смутно напоминающего тот образ, что видела в своем подсознании, — уноси ноги, — честно предупредили меня. — Диорн, пусть и не любит мои разговоры о высшем благе, в одиночестве существовать не привык. А если он захочет меня обратно…это будет не очень приятно для тебя, Лей…»

Я почувствовала, как начинаю закипать.

«Слушай, ты! Ошибка мироздания, сводящая с ума мою психику. Какого черта ты вообще сбежал от своего ненаглядного Диорна, когда тебе самое место — рядом с ним?! Теперь, мало того, что достаешь меня, еще и сообщаешь нелицеприятную истину о том, что я, возможно, стану объектом чьих — то поисков, заключающихся в поимке беглого идиота? И что эти поиски могут причинить вред моему здоровью? А рожа у тебя не треснет, чертов подселенец?! Выметайся из моей головы сейчас же!»

«Я бы с радостью, — прозвучало почти жалобно, — но не знаю, как это сделать, Лей. Дело в том, что, пока мы с Диорном были неразрывны, как отдельную личность я себя не осознавал, существуя лишь на уровне ощущений, мне не нравилась его страсть к биотехнологическим экспериментам. Тебе, чтобы было понятнее, свои мысли я могу попытаться преподнести как интуицию. Она вроде и не является отдельным элементом сознания, но некомфортное существование обеспечить способна. Так вот со временем мое недовольство крепло. А тут — вспышка на Солнце, и я отделяюсь от Диорна, начав собственное путешествие по Вселенной. А тут Земля. И ты стоишь у окна. И я почувствовал, что ты в силах принять меня. И не удержался. Прости, Лей! — кажется, говорил он вполне искренне, но что было с того мне? Это меня должны были, в случае поимки, препарировать как лягушку на операционном столе, чтобы отделить сущность Мая. — Я обязательно попытаюсь отыскать способ отделить свое сознание от твоего. А пока — постарайся не слишком выделяться из толпы. И не влипать в неприятности».

«Слушай, Ватсон, ты можешь хотя бы приблизительно пояснить, чего мне стоит бояться в первую очередь?»