– Твои родители считают иначе.

– У моих родителей серьезная травма.

– И ты полагаешь, что моя компания эксплуатирует эту их травму?

– Я считаю, что они платят вам за то, чтобы вы нашли ответы, которые никто из нас предоставить не может.

Льюис вынула руку из тисков. Еще раз крутанула их рукоятку. Та снова заскрипела.

– Позволь спросить вот о чем, – сказала она. – Тебя удовлетворили результаты полицейского расследования обстоятельств смерти твоей сестры?

– Там нечего было расследовать. Марин-Драйв не имеет сквозного проезда. Сестра поехала туда с определенной целью.

– У вас с Лорой были близкие отношения?

Моя голова резко откинулась назад – сама. Онемела. И внезапно закружилась.

– Это что еще за вопрос?

Глаза Ребекки смотрели очень жестко, они приобрели вид коричневой эмали.

– Это прямой вопрос. Из тех, которые я обычно задаю и на которые люди обычно отвечают. Этому нас научили в школе детективов.

Я стоял, тяжело дыша. Воздух горячим потоком быстро проходил сквозь ноздри. В животе по-прежнему пылал жар, прямо как в доменной печи. Мне было бы лучше присесть, но я даже не собирался об этом упоминать.

– Я знал Лору так хорошо, насколько это было в моих возможностях, – ответил я. – Настолько, насколько она мне это позволяла.

Ребекка приподняла бровь, явно ожидая продолжения. Я резко мотнул головой, словно стараясь стряхнуть нечто липкое, прилипшее к лицу.

– Она не слишком часто приезжала из Лондона домой, – сказал я. – И нам было трудно это принять.

– Лора приводила какие-то причины?

– Винила во всем свою работу.

– А чем именно она занималась?

Я пожал плечами: