— Знаю-знаю, — одобрительно покивал цыган, и вернул своё внимание моей скромной персоне: — Надеюсь, не с пустыми руками приехал?

— Обижаешь. Ну-ка, Ванюша, дай дяде Колу вылезти и продемонстрировать знаки нашего безмерного уважения к добрым гражданам славного города Навашино, — перебрался я из кабины в кузов и извлёк из-под брезента внушительного вида алюминиевый кейс, после чего раскрыл тот перед изумлённым взором Воронка. — Годится?

— Солидно, — покивал цыган, поджав губу.

— И для тебя кое-что есть, — вернул я кейс на место и выудил из закромов лоснящийся смазкой новенький АПС.

— Ого, — принял Воронок презент, расплывшись в алчном оскале, — вот удружил так удружил. Шершавый! — заорал он вдруг, обернувшись к КПП, и свистнул так, что у меня в ушах зазвенело. — Сопроводи дорогих гостей до канцелярии и проследи, чтобы всё оформили, как положено, — велел свистун опрометью примчавшемуся доходяге, который без лишних слов тут же запрыгнул в кузов.

— Приятно иметь с тобой дело, — спрыгнул я на землю, завершив ритуал подношения.

— Кстати о приятном, — окликнул меня Воронок, — Ольга здесь.

— Да ну? — ноги сами собой дали задний ход. — Какими судьбами? — взял я цыгана под локоть и отвёл к заднему борту.

— Тоже ищет кое-кого, — недовольно оправил он бушлат. — Расспрашивает о взрывах в пустошах.

— Вот как? И от чьего имени?

— У неё верительная грамота святых. Честно говоря, я думал, и ты мне такую покажешь.

— Не в этот раз. Где она остановилась?

— В «Коммунаре». Где же ещё?

— А ей удалось что-нибудь выяснить... по поводу этих взрывов?

— Мне почём знать? Я с утра до ночи в карауле.

— Да, новости — привилегия бездельников. Ладно, и за то спасибо. Бывай, — залез я в кабину и махнул нашему кисломордому шофёру «вперёд».

— Это обязательно? — проскрипел Павлов, приведя колымагу в движение.

— Что обязательно?

— Быть таким мудаком.

— А, ты о своём камуфляже? Ну так лишняя предосторожность не помешает. Я в Навашино давно не бывал. Кто мог знать, что они ещё не окончательно деградировали?