— Найти квартиру нетрудно. Я с этим справилась.

— Лили не говорит по-японски ни слова.

Необычное имя. Мне оно понравилось.

— Так что ж ты ей не поможешь?

— Я думал, ты сможешь помочь. Ты сама нашла постой, так что знаешь, что к чему и что искать. Кроме того, ты владеешь японским куда лучше всех остальных. Просто идея.

— Это больше смахивает на план, чем на идею.

Но я по знаку Лев, и к лести у меня слабинка. Боб заручился моей помощью.

— Ты не придешь выпить с нами в пятницу? Мы идем в изакая[7] в Сибуя. Просто познакомься с ней, лады? Если не захочешь обивать с ней пороги агентов по недвижимости, то хотя бы можешь ей что-нибудь посоветовать.

Не то чтобы я вообще была такой жлобкой, но мне хотелось каждую минуту проводить с Тэйдзи или в одиночестве, думая о Тэйдзи. Места для этой мямли попросту не было. Лили. Мое воображение рисовало высокую красивую женщину с бледной кожей и длинной шеей. Она будет в углу бара потягивать джин с тоником из элегантного бокала. Поглядит на меня и безмятежно улыбнется. Красивым женщинам всегда приятно видеть меня. Мои темные глаза глядят чересчур пронзительно, чтобы быть красивыми. Я уродство, подчеркивающее их красоту. Если уж на то пошло, мужчинам тоже приятно меня видеть. Они думают, на супермодель я не тяну, но хотя бы знаю, что не стоит на нее тянуть. Можно сказать, что я обладаю уникальной красотой: людям нравится смотреть на мое лицо, им нравится мое присутствие поблизости по эстетическим соображениям. Я завидовала Лили, еще не видев ее.

Войдя в бар, я нашла учителей английского, сидящих в углу и громко галдящих о работе. Лили была в этой группе единственной, кого я не знала. Кожа у нее действительно была бледная, но росточку она была небольшого, да к тому же угловатая, сплошь локти да колени. У нее был большой хохол крашеных темно-рыжих волос, вздымавшийся от головы на добрый дюйм, а потом спадавший на левый глаз. Глаза у нее были темные, вроде моих, но лишенные всякого выражения, сидевшие под бровями, как сливы. Она уставилась на меня из-под хохолка. Ее глаза и пальцы дергались. Она была привлекательна, но еще и слегка комична, и вместо того чтобы завидовать ей, я поймала себя на том, что улыбаюсь.

— Элло!

Ее акцент я немедленно отнесла к Восточному Йоркширу. Я не профессор Хиггинс[8], просто у нее было точно такое же произношение, как у моих одноклассниц. Годы странствий, общения на других языках и стараний отделиться от собственных корней напрочь лишили меня первоначального акцента. Мой нейтральный выговор трудно локализовать, и меня это вполне устраивает. Терпеть не могу людей, несущих акцент, как знамя или гимн, и решительно настроенных донимать вас своим ура-патриотизмом.

Лили улыбнулась мне, а потом принялась ломать пальцы и теребить оборку.

— Мне нравится японское пиво, — сообщила она мне. — Оно замечательное.

— Я возьму «Гиннесс». Когда ты прибыла?

— Сюда? В паб?

— Нет. В Японию.

— А-а. — Уронив на колени сигаретный пепел, она неуклюже смахнула его пальцами. Руки ее слегка дрожали. — В прошлую пятницу. Честно говоря, никогда не думала, что попаду сюда, а теперь, здесь, толком не знаю зачем, знаешь ли.

Я кивнула.

— Типа, я должна обжиться с новым домом, новым языком, и все такое. Ума не приложу, как я собираюсь это провернуть, знаешь ли, все остальные как-то полностью сюда вписываются. Это мой первый вечер вне дома, и я в полной прострации.