Проклятье!

В горнице действительно все было забито деревенскими, которые так же причитали и плакали, а в центре этой общей скорби расположился Василий с девочкой на руках, которая не подавала признаков жизни.

Мужчина плакал, что-то шепча в светлые волосы дочери, укачивая ее на руках, но девочка была безучастна. На первый взгляд она была цела, но я видел, что жизни в ней осталось совсем немного. Колдунья успела вычерпать слишком много, для такой крохи, как Настя.

Перед ними, стоя на коленях, суетилась Дарина, осматривая девочку, насколько позволял безутешный отец. И судя по трясущемуся подбородку и затравленному взгляду — юная ведьма не знала что делать. Впрочем, она ничего и не могла.

— Я не понимаю… — бормотала Дарина. — Я… Я не знаю… — шептала та себе под нос сбивчиво, что привлекло внимание Василия, который все понял и скорбно прикрыл глаза, уже прощаясь с дочерью.

— Волозар! — прекратив суетиться, вдруг выпрямилась ведьма и стала судорожно осматривать толпу, в надежде найти меня. Я вышел вперед и встретился с ней взглядом, уже готовясь разрушить наивные надежды. — Ты должен знать, что с ней и как ей помочь.

— Ты не сможешь, — коротко произнес я, отчего она дернулась, словно получила пощечину, но нахмурилась и сдаваться точно не собиралась.

— Это не так! Я охотника буквально с того света вытащила. Неужели я не смогу помочь ребенку?

— Зарастить физическую рану, не все равно, что вдохнуть жизнь, Дарина, — также спокойно произнес я то, за что она меня, вероятно, возненавидела в тот же момент, судя по тому, как потемнели карие глаза и сошлись темные брови. Но и обнадеживать я не мог. — Прости, но даже того, что сейчас осталось в твоем источнике — недостаточно. Даже если бы я знал, как перенаправить силы от источника к тебе… это ничего не дало бы.

— Я не сдамся, — упрямо покачала Дарина головой. — Должен быть выход… — бормотала она, нервно бегая взглядом перед собой. — Должен… — упрямо поджала она губы, сжав руками виски, словно это могло помочь… — Постой! — неожиданно выпрямилась девушка и раскрыла глаза, полные мрачной решительности.

— Что бы ты ни задумала, это — плохая идея, — предупредил я.

— Моего источника недостаточно, — повторила Дарина мои слова, даже не вслушиваясь в тот здравый смысл, который пытался до нее донести. — Но не твоего.

— Дарина, — предостерегающе и тревожно позвал Василий, также заподозрив неладное.

— Ты знаешь последствия и цену. Я не могу применять свою магию вне защиты, чтобы это не засчиталось за оказание услуги, — напомнил я.

Дарина сглотнула, и на секунду мне почудилось, что здравый смысл побеждает. Но уже в следующее мгновение, юная ведьма бросила взгляд на бледное лицо девочки, и вся осознанность исчезла, оставляя лишь самоубийственную решительность. Девушка сжала кулаки, а затем поднялась на ноги и твердым голосом произнесла:

— Я желаю, чтобы ты спас ей жизнь, Волозар. Это — мое желание и ты не можешь мне в этом отказать! — почти прокричала она в порыве эмоций. И только слезы, катящиеся по лицу, давали понять, что она осознает последствия. Осознает, но не страшится.

— Ты согласна заплатить за это своей душой? — процедил я слова сквозь зубы, так как магия все еще действующего контракта причиняла боль, заставляя подчиниться. Но я тянул время, превозмогая почти удушающую потребность выполнить условие.

— Да, — била она меня словами, причиняя уже просто невыносимые страдания. — Да, я готова и хочу, чтобы ты сделал это немедленно.

— Дарина, одумайся… — вступился Василий, чего, честно говоря, я от него не ожидал. — Ответственность за произошедшее лежиттолько на моей совести, — выдавил он не без труда. — Ты просила уйти и позаботиться о Насте, но я не послушался. Если кому и платить, то только мне.

Мужчина посмотрел на меня и твердо произнес: