Дальше они зашли в кабинет главврача. До недавнего времени его занимал капитан Суздальцев, а до того — доктор Гроссмюллер. Но чего Горан не знал, оттуда вёл ход в подземелья. Там нашлась ниша за шкафом, а в нише — дверь, за дверью — коридор, идущий с небольшим уклоном вниз.

А вот в стене коридора была ещё одна дверь — с подписью «Библиотека», за ней-то и располагалась жуткая коллекция Пердуна.

Головы на полках. Много голов на полках. С раскроенными черепами и съеденными мозгами. Гадость этакая.

Последняя голова была совсем свежая, и принадлежала она Сопле.

Но Фабиана Шлика больше всего впечатлила не она.

— Матиас! О, Матиас! — воскликнул с отчаянной болью санитар.

— Да, — вздохнул Каспар Вирхоф, — это действительно Матиас Руге. Он из наших, и мы не смогли защитить его от Пердуна. Покойся с миром! — поклонился германский разведчик оскаленной голове.

Вышли на свежий воздух. Шлик не мог прийти в себя, и Каспар встряхнул его:

— Теперь нет иллюзий? Всё очень серьёзно, и уже давно. Пердун играет с нами в свои игры, но отказываться — не выход. Демарш герра Дитриха может закончиться вовсе не добром.

Кто бы сомневался?

— Что же делать, как быть? — спросил Фабиан.

— Первым долгом Пердуна надо задобрить, — уверенно заявил Вирхоф, — а для этого мы таки принесём капитанскую ногу.

— Что ты говоришь! — простонал Горан.

— К сожалению, другого выхода не вижу. Фабиан — идёт отрезает ногу Багрова, мы несём её на кухню…

— Я? — переспросил Шлик. — Я не смогу.

— Ампутация конечностей вам вполне по силам! — резко возразил Каспар. — Что с того, что нога уже заживает? Проводите наркоз, дальше… Не мне вам указывать на все эти дурацкие мелочи.

— А может… — Фабиан не закончил, но Вирхоф догадался, что Шлик хочет ему передать всю ответственность за предстоящую операцию.

— Хочешь остаться чистеньким? Не выйдет! — рассвирепел Каспар. — Дитриха, может, и пощадят, за то что он большой учёный, но никак не тебя! Я — принял решение, по-моему, этого довольно! Ампутировать ногу предстоит тебе.

— Что, сейчас? — испуганно проблеял Шлик.

— А когда ещё? Нога нужна как можно раньше. Если к ужину её не успеют приготовить — пиши пропало.