Мы взялись за висевшие на груди откатники, переглянулись друг с другом и хлопнули по щитку-кнопке.

Снова неприятное ощущение рассогласования разума и чувств — и под ногами уже не замерзшая твердь Белы, а вполне себе нормальное наноактивное покрытие Зала Обмена.

— Кто это был? — спросил я.

— Один из Учителей, — ответил Иван. — Он же один из хранителей того мира.

— Хранителей?

— Ну а как ты думаешь, мир может быть без Хранителей? Чтобы любой случайно или не случайно попавший в него творил, то, что угодно? И Первородный, и Учителя суть хранители мира Ис. Ну а какой силой он обладает, вы видели сами, это энергия в чистом виде.

— И мы даже не поговорили с ним?

— Убедить его не получилось бы, только вызвало бы отторжение и неприятие. А поскольку мы в хороших отношениях с обитателями Рунных миров, делать этого не стоит.

— Ясно, — я начал расстегивать комбинезон. — И такое часто случается?

Иван помедлил перед ответом, словно что-то его тревожило.

— На моей памяти в первый раз, — сказал он задумчиво. — И первый раз я увидел Учителя вживую. Обычно мы спокойно ходим по этому миру никого не трогая, и ведя себя как и полагается гостям, пусть и привилегированным. Единственное правило было — не лезть на гору. Но похоже, что-то случилось. И это мне не нравится. Так что давайте переодевайтесь и — за отчеты. Опишите подробно все, что видели, слышали и ощущали.

— Так есть же полная запись нашего трипа?

— Камера, пусть и самая совершенная, не даст того, что ощущает и чувствует человек. Будем считать, что тренировочное задание выполнено успешно, а что нам пришлось его прервать в конце — не наша вина. Посмотрим, что записали камеры в М-режиме…

Жирная муха билась о стекло, пытаясь вырваться туда, где за окном уже все зеленело и цвело, под уже теплыми лучами майского солнышка. Я вертел в пальцах ручку, отставив написанный на листке ответ по матемагике — «Теории М-последовательностей».

Экзамен в университете проходил по-старомодному — никаких тебе гаджетов, никакой мобильной связи, и вообще никаких технологий. Вот тебе ручка, вот тебе листок, ах да! Еще и голова, если ты не забыл ее прихватить из дома, предварительно набив знаниями. Ну это конечно всегда со мной — по матемагике, как мы ее называли, у нас с Анькой выходила твердая пятерка, и что Графин Стаканыч, то есть Евграфий Степанович Гляссер прицепился? Мог бы и автомат поставить, но видимо решил действовать из принципа «все равны, но некоторые равнее», вкладывая в эти слова совсем противоположный смысл. Типа, если благородные и высокородные, то с них спрос выше, чем с разночинцев. Чтобы, значит, шепотки не пошли, что князья вон на халяву свои оценки получают.

Да нам-то что. Азбуку, которую надо было сдавать, мы уже давно изучили еще в Верви, благо там было такое, при виде чего у Стаканыча случился бы святой Кондратий. В том числе и закрытые труды по теормагии, в которых эти самые М-последовательности разносились в пух и прах, считаясь вредными для изучения в силу примитивности и ограниченности мышления. Ну так оно в принципе и было, магия для подмастерьев без ума и фантазии.

— Господин Драбицын-Воронцов, вы готовы? — Стаканыч уставился на меня стеклышками своего пенсне, под Чехова косил однозначно. В наше время коррекция зрения — пятнадцать минут на операционном столе и несколько дней отдыха, так нет, надо поприкалываться. Ну если уж не хочется лазером по глазкам, хотя бы визоры нацепил — смарт-очки со всеми нужными функциями.

Я, кряхтя, поднялся из-за стола, взяв листок и ручку. Подмигнул Аньке, сидевшей за соседним столом и тоже гоняющей балду, написав ответы убористым почерком на листке.

— Садитесь, господин студент, — кивнул мне Стаканыч на стул. — Давайте, что там у вас?

— Обратная трансформация М-последовательности с учетом взаимодействия М-факторов…