— Само собой, вы можете посмотреть все его документы. Его кабинет на втором этаже. Не хочу, чтобы он пострадал. — В ее глазах промелькнула тревога. — Ведь ему не угрожает опасность? — Она пристально посмотрела на Юнгберга, когда он покачал головой, и подалась вперед. — Последнее, что я знаю, — он собирался пообедать с человеком, который помогал ему размещать прибыль концерна. В пятницу. Но я не уверена — вполне возможно, он назначил встречу с какой-нибудь девицей из эскорта.
— Вам известно имя человека, с которым он собирался встречаться?
— Это его бывший коллега, с которым мой муж работал вместе когда-то давным-давно и на которого он полностью полагался. Этот человек сейчас эксперт по долгосрочным стратегиям инвестиций в банке SEB.
Юнгберг замер.
— Кто именно?
— Гренфорс. Некий Мартин Гренфорс. Пару раз он приходил к нам на ужин, но у меня, к сожалению, нет его номера телефона.
Рикард пересек улицу Хантверкаргатан, обходя машины, неподвижно стоящие в утренней пробке. Глянув на часы на фасаде банка, показывавшие четверть десятого, он помахал рукой Марии. Он успел вовремя. Она ждала его у дома Юханнеса Аландера. На мгновение накатили ностальгические воспоминания юности. Маленький газетный киоск у входа выглядел таким же невзрачным, что и всегда. Этот киоск стоял здесь еще в те времена, когда Рикард маленьким мальчиком проезжал мимо на велосипеде с друзьями, чтобы посмотреть на взрослые журналы, продававшиеся в неброском автомате за углом. Стекло запотевало от их дыхания, когда они пытались рассмотреть обложки с обнаженными грудастыми женщинами. Теперь ему казалось, что с тех пор прошло несколько веков. Мария обняла его.
— Ты был совершенно прав. В прошлый раз мы кое-что пропустили. Я обнаружила такой же мобильный телефон с такой же анонимной сим-картой, как и у де Нейдена. Они были завернуты в полиэтилен и спрятаны в кладовке под паркетом.
Он кивнул в сторону подъезда.
— Могу я взглянуть?
Мария пошла с ним. Он обернулся к ней.
— Вполне вероятно, что де Нейден и Аландер сами избавились от своих мобильных телефонов. Или планировали это сделать, когда до них добрался убийца. Похоже, они собирались бежать от своих хозяев.
Их разговор прервался, потому что у Марии зазвонил телефон. Она вышла на улицу, где связь лучше. Рикард поднялся в квартиру Аландера и прошел, пригнувшись, под лентами ограждения. Он уже побывал здесь в субботу, когда Мария делала первичный осмотр. Теперь он стоял и осматривал гостиную. Она была выдержана в похожем стиле, как и квартира де Нейдена. Споты под потолком освещали акварельные и гуашные рисунки на стене. Посреди гостиной висело огромное фото белохвостого орлана — оригинал Макса Стрёма. Мария догнала Рикарда.
— Ой, как ты быстро убежал. Здесь ничего нет. Но лаборатория кое-что обнаружила. Они проанализировали следы крови в квартире Самана. Кровь в спальне принадлежит самому Саману, когда его ударили по лицу. А кровь в гостиной и отпечатки ботинок на первом этаже принадлежат другому человеку, с которым мы ранее встречались. — Она взглянула на него с серьезным лицом. — Микаэлю Коскинену.
— Что? Но это же невозможно! Когда он успел выйти из тюрьмы?
Рикард ничего не понимал. Коскинен. Член организации «Патриотический фронт», прекратившей свое существование. Человек, полгода назад стрелявший в него и Линн. Он с удивление посмотрел на Марию.
— Так он и есть тот самый третий?
— Нет, третий стоял на втором этаже и наблюдал оттуда. Отпечатки пальцев на перилах и отпечатки ботинок на втором этаже принадлежат не Коскинену. Их нет в реестре. Нам неизвестно, кто этот третий.
Рикард стоял молча. Мысли вертелись в голове. Может быть, Линн знает о нападении больше, чем рассказала? Его не покидали неприятные предчувствия. Что-то такое проскользнуло, когда он беседовал с ней в своем кабинете. Она отвечала уклончиво. Осознанно неопределенно.
— Коскинен, который уже один раз охотился на Линн. — Он помедлил. — Не говори ей об этом.