Мне сказали, что это только для одного танца, но Грейс вела себя иначе. Конечно, она приняла титул королевы близко к сердцу и бежала с ним, делая каждый невыносимый урок еще хуже, чем он должен был быть.

Единственное, в чем я была хоть немного хороша и что мне действительно нравилось, — это фехтование, которое по- прежнему не имело для меня никакого смысла, но обошла Викторию в мгновение ока. Это было неудивительно, поскольку все по-прежнему настаивали на том, что я уже достигла следующего уровня в тренировках до аварии.

— Но почему все-таки бои на мечах? — спросила я Генри во время урока. Мне только что удалось защититься от его натиска ударами меча и танцующими движениями ног. Мы оба тяжело дышали, и ему потребовалось мгновение, чтобы ответить.

— Из-за восстания, — сказал он наконец.

— Восстание оставило свой след, несмотря на то, что произошло так давно. Разве вы не учили это в школе?

— Я уверена, что учили, но у меня проблемы с памятью, — сказала я ему. Мы тренировались одни в комнате рядом с тренажерным залом, и я не знаю, что на меня нашло, когда я сказала ему это. Что- то побуждало меня поделиться своим самым темным секретом с этим человеком, надменным придурком, который только что попытался ударить меня плоской стороной своего тонкого оружия.

— Я задавался вопросом, — ответил он, все еще слегка задыхаясь. Его седые волосы были влажными на висках, и он пристально посмотрел на меня, когда продолжил. — Что, ты другая. Я уверен, ты слышала это от других людей о твоей личности, но моя работа заключается в том, чтобы обращать внимание на физическую форму. Твое тело другое.

— Я попала в довольно серьезную аварию, — ответила я. — Может быть, это меня деформировало или что-то в этом роде.

— Дело не в этом, — сказал он. — У тебя больше мышц. Ты более сильный человек. Если только они не привязали тебя к гантелям и бы не поднимали их все время, пока находилась в больнице, это не имеет смысла.

Его темные глаза блестели от невысказанного любопытства. Он хотел сказать больше, возможно, высказать свое мнение, но я не была готова к этому. Как бы сильно мне ни хотелось поделиться своим сокровенным секретом с Генри, быть разоблаченной подобным образом было просто чересчур.

— Я тренировалась в своей комнате, — быстро сказала я и взмахнула мечом. — А теперь закончи историю происхождения или познакомься со своим создателем.

Я рассмеялась, поднеся острие меча к его горлу, а он просто улыбнулся и покачал головой.

— Восстание было около сорока лет назад. Произошел всплеск низших слоев населения, которые устали от того положения, которое они занимали в обществе, поэтому они решили что-то с этим сделать. Они дождались, пока мужчины уйдут на работу, и напали на женщин. Как ты можешь себе представить, это была катастрофическая ситуация.

— Что произошло? — спросила я. Где-то, каким-то образом, это показалось мне знакомым, как будто я слышала об этом раньше.

— Женщины и дети были убиты в своих домах, и мы поклялись как нация никогда больше не оставлять наших женщин уязвимыми.

— Почему бы просто не купить им оружие?

— Пистолеты — не женское оружие, — ответил Генри, скривив губы в гримасе отвращения. — Женщины также не смогут справиться с ними под давлением. Попав не в те руки, они могут принести больше вреда, чем пользы.

— Итак, вы уходите на работу и оставляете своих Высших женщин одних в доме с мечами. Имеет смысл, — сказала я, сарказм сочился из моих слов. Это была ужасная идея, и я даже не была той, кто любил оружие. Но почему в стране, которая боготворила их, заставлять своих женщин защищаться устаревшим оружием?

— Можно списать это на еще одну вещь, которая не имела никакого смысла в нашей культуре.

Генри был не в настроении спорить со мной, а я все еще чувствовала себя уязвимой из-за того, что спонтанно открылась ему, поэтому отступила и позволила этому утихнуть. Он завершил наше занятие, показав мне несколько движений, чтобы остудить натруженные мышцы, и заставил меня задуматься о восстании. Не то чтобы это произошло, но эта часть имела смысл. Но тот факт, что женщины были убиты, когда мужчины были на работе.