Он молчал, пока я одевалась, и мне стало интересно, что еще его беспокоит.

– Что с тобой происходит? Там все в порядке?

Он вздохнул, повисла пауза, и я почувствовала, что он тщательно выбирает то, что мне можно сказать.

– Сойер, что происходит?

– Меня конвоировали обратно в Стерлинг-Хилл, я под домашним арестом. Я не могу покинуть территорию колледжа, пока идет судебное разбирательство по убийству Викона Дрейка.

Черт побери.

– Сойер, все хорошо, я взорвала комнату с вещдоками, когда была у вампиров.

Я рассказала ему о комнате, о колбе с шерстью Сойера и о том, как заставила все это исчезнуть.

– Ты сделала это для меня? – наконец спросил он. – Даже после того, что произошло с Мередит?

– Конечно! – сказала я с укором. – Настоящая пара, помнишь?

– Это многое значит для меня, Деми, но они уже получили результаты и направили их в Город магии, в Отдел тяжких преступлений. Когда я появился и попытался вернуть тебя домой, они взяли еще немного шерсти моего волка для подтверждения.

Нет.

Нет, нет, нет.

– Что ты хочешь сказать? – я не могла соображать, у меня не получалось сложить вместе два плюс два.

Его печаль передалась сквозь нашу связь.

– Я говорю, что меня судят за убийство принца вампиров. Если мою вину докажут, я проведу следующие двадцать лет в тюрьме Города магии.

Я решительно замотала головой.

– Нет. Викон меня изнасиловал. Мы подали жалобу. Пусть твой бесполезный адвокатишка поднимет эти материалы. Это Викон должен быть в тюрьме. Не ты. И как ты сказал, приговор в Городе вампиров за жестокое изнасилование – смерть.

– Изнасилование должно быть доказано в суде, – ответил он.

Я кивнула.