Она тоже старалась понять, что же такое мы держим сейчас в своих руках. С какой целью это создано и как работает.

В моей голове ответа на Лидин вопрос не было — он выпалился сам собой:

— Ключ к нашей волне! Не той, на которой мы обычно работали «помощь фронту», а именно той, что поймали седьмого. Защита через сердечную чакру.

— Таська, давай называть вещи своими именами: защита любовью.

Я промолчала. Мне слово «любовь» казалось далёким и не совсем понятным. С чакрами куда проще.

— Да. Лидок, с таким ключом, да с нашими силами…

— Ты помнишь, что нам запретили работу с Великими энергиями? — строго напомнила подружка.

Ещё бы! В начале декабря — сразу после того, как разгром фашистов под Москвой стал необратимым, Николай Иванович собрал нас вместе. Официальным тоном и совершенно серьёзно он выразил нам благодарность за ту помощь, которую мы оказали в самый трудный период, когда Отечество находилось в смертельной опасности. Мы с девчонками страшно смутились, только Игорю хоть бы что: он, казалось, принял слова руководителя как нечто само собой разумеющееся. «Но теперь, — продолжил товарищ Бродов, — перед вами стоят неотложные задачи, которые требуют полного сосредоточения всех ваших сил». В общем, он запретил отвлекаться на любые внеплановые занятия. А особенно запретил рисковать и «светиться» перед врагом.

— Наберусь смелости, — сказала я, — пойду к товарищу Бродову и прямо спрошу его про Константина Симонова!

— Чтобы он снял запрет и разрешил работать со стихами как ключом к Великим энергиям?

— Запрета точно не снимет, — вздохнула я. — Мне интересно: вдруг этот поэт — тоже сотрудник нашей Лаборатории? Ну вдруг?

— Вряд ли, — опять покачала головой Лида. — Поэт не может сочинять по приказу, ему нужно вдохновение. Почему каждый одарённый человек должен обязательно быть сотрудником Лаборатории?

— Наверное, не должен, ты права. Просто нас мало. Так хочется, чтобы все знали друг друга и держались вместе!.. Ой, Лидочка, всё забываю спросить: зачем вы с Игорем меня тогда сканировали, в поезде? Помнишь, товарищ Бродов вызвал тебя…

— Конечно, помню, — перебила подруга и пожала плечами: — Да я сама не поняла зачем. Он попросил прокачать каналы — проверить на проводимость, на объём потока. Блокировки поискали… Я не поняла, почему это нужно было делать втайне от тебя. А Игорь, по-моему, тогда уже решил, что тебя будут готовить к нелегальной работе, зауважал тебя.

— Да уж!

Мы дружно рассмеялись.

Лида оставила мне газету, и я, отложив все дела, села переписывать стихотворение Симонова и учить наизусть.

Позже Женька, которая томно бродила с газетой и глазами на мокром месте, сказала:

— Девочки, представляете, сколько женщин, кто прочитает, захотят это сделать?!

Что именно сделать, нам не требовалось объяснять. Мы честно представили.