Бекке показалось, будто она даже сквозь толстый слой макияжа увидела, как покраснело лицо Меган.
— И почему вы носите эту куклу?
— Потому, что жена не разрешает мне видеться с сыном. — Она сжала дрожащие руки. — Я сказала ей, что я транс, когда Этьену было четыре месяца. Знаю, следовало сделать это еще до того, как мы стали семьей, потому что это совершенно нечестно по отношению к ней.
— И она не приняла это?
— Нет. Она велела мне уходить, сняла все деньги с нашего банковского счета и запретила мне видеться с сыном. В понедельник я только во второй раз посмела выйти на улицу как Меган. Я, наверное, никогда больше не увижу своего малыша, и вот подумала, что, если возьму с собой куклу, это, возможно, позволит мне снова почувствовать себя родителем… Я не могла катать пупса в коляске — люди сочли бы меня сумасшедшей — но, если положить его в слинг и прижимать к себе, люди не увидят его лицо. Сейчас, когда говорю это вслух, я понимаю, как глупо это звучит. Но я ужасно скучаю по сыну…
Когда Меган спрятала лицо в ладонях, Джо первым шагнул к ней и положил руку ей на плечо. Когда Бекка увидела его сочувственное отношение к Меган, она поняла, что совершенно неправильно восприняла его поступки. Он не из тех мужчин, которые станут подставлять коллегу.
— Я знаю, каково это — терять близких, — сказал Джо, — но не отказывайтесь от надежды, ладно?
Меган кивнула, размазывая тушь по мокрым щекам.
Дверь закрылась за их спинами, и они молча направились к станции подземки «Майл-Энд». Бекке отчаянно хотелось спросить, что имел в виду Джо, но решила, что это может причинить ему такую же боль, которую испытала она, потеряв близкого человека.
Глава 22
Бекка и Джо стояли бок о бок перед полицейской лентой, которой была обнесена парковка при станции «Скорой помощи» в Тернем-Грин.
Съемочная бригада и ведущий, которого Бекка узнала по выпускам «Скай ньюс», вели прямой репортаж с места событий. Сержант уже догадывалась, что будет происходить теперь, когда вся история была наглядно освещена. Это станет одновременно помощью и помехой. Это откроет возможности для каждого человека, затаившего обиду против кого-либо — от подозрительно выглядящего соседа до неугодного родственника, — и они завалят диспетчерскую столичной полиции именами предполагаемых маньяков. Из прошлых ошибок были извлечены уроки — когда следы, отмеченные как недостоверные, игнорировались, а потом вдруг всплывали заново и причиняли неиллюзорный вред. Поэтому каждый звонок следовало записывать и — там, где это было уместно, — расследовать.
Эксперты-криминалисты вели поиск отпечатков пальцев поблизости от того места, где Уильям Бёрджесс был похищен и втиснут на заднее сиденье своей машины «неотложки». Фотографы из СМИ делали снимки, стоя на тротуаре, а прохожие просто глазели на все это.
Поскольку Джо был здесь впервые, он осмотрел место преступления со всех углов — так же, как и окружающие здания.
— Можно кое-что прояснить? — неожиданно спросила Бекка, испытывая угрызения совести.
— Насчет чего? — отозвался Джо.
— Насчет совещания.
— Я не помню, что там было; не можешь напомнить? — Насмешливый блеск в глазах Джо свидетельствовал: он прекрасно понимает, о чем говорит Бекка. Они перешли дорогу и направились к магазинному ряду.
— Знаешь, по-джентльменски было бы сказать «забудем», — произнесла она.
— А кто тебе сказал, что я джентльмен?