Он взял в руки айпэд Мэтта — экран автоматически зажегся — и пролистал ленты новостных сайтов. В каждом из ранних выпусков СМИ за наступающий день новость о Бекке была на самой первой странице. История о его коллеге и подруге была просто идеальным материалом — героическая женщина-полицейский, убитая маньяком, за которым охотилась; похищенный мальчик обнаружен в ее доме вместе с ее осиротевшей дочерью с синдромом Дауна. Лучше не придумаешь.
Многие преподносили это как рассказ о бесстрашной матери-одиночке, пожертвовавшей жизнью, чтобы спасти двоих детей и собственную мать. СМИ иллюстрировали свои истории официальными фотографиями Бекки, которые предоставил им пресс-отдел Лондонского полицейского управления. До этого Джо видел ее только в гражданской одежде, так что для него стали сюрпризом ее снимки в форме офицера полиции. На миг ему захотелось улыбнуться, но вместо этого он почувствовал ком в горле. У нее было такое яркое будущее — и Джо допустил, чтобы это будущее у нее отняли…
Он продолжил читать, а Оскар улегся на пол у его ног. Джо наклонился, чтобы погладить пса по животу и почесать ему за ухом, и пожалел, что люди не настолько просты в общении, как домашние питомцы.
Из всех картин, запечатлевшихся в его памяти за сегодня, одна преследовала его особенно неотвязно. Это был не образ окровавленного, избитого тела коллеги, которое почти невозможно было узнать. Не образ ее матери, которую вкатили на носилках в кузов «Скорой помощи», и не ужасающая пустота в глазах Эвана Уильямса.
Это был образ Мэйси, крепко прижимающей ладошки к повязке, которая закрывала ее глаза; плачущей и понимающей, что вокруг происходит нечто ужасное, но слишком испуганной, чтобы увидеть это. За шесть лет жизни в бессердечном мире она потеряла двух матерей, и был шанс, что бабушка тоже не выживет. И это тоже тяжким грузом ложилось на плечи Джо.
Мягкий перестук начавшегося дождя за открытым окном постепенно усиливался. Раскат грома напугал Оскара. Он дважды гавкнул, затем сбежал по лестнице вниз, к спящему Мэтту, — там, по его мнению, было безопаснее. Джо подошел к окну и протянул руки наружу. В ладони посыпались крупные капли, дождь приятно охлаждал кожу.
Джо посмотрел вниз, на вымощенные брусчаткой дороги, которые окружали здание, — именно такими американские туристы представляли себе лондонские улицы. Мимо их дома каждый день проходили пешие экскурсии, обычно здесь водили «по следам Джека-потрошителя». Они направлялись к Уайтчепелу, расположенному невдалеке. Прошло сто тридцать лет, а личность Джека-потрошителя так и не раскрыта. Теперь Джо ищет современного серийного убийцу — но у этого убийцы есть имя и лицо.
Он отработал сегодня двойную смену и физически был измотан. Каждые четыре часа проглатывал очередную таблетку, чтобы отсрочить наступление мигрени. Когда все закончится, когда убийца Бекки будет схвачен, тогда Джо без жалоб будет готов принять самую сильную в мире головную боль. Он запрется в непроглядно-темной и тихой комнате и позволит мигрени делать свое дело. Потом заново назначит отмененные визиты к специалисту в больнице на Олд-стрит и признается, что не следовал его советам и не следил за своим здоровьем. Он снова начнет посещать психотерапевта и станет тем мужем, которого заслуживает Мэтт.
Просто не сейчас.
Сейчас он должен поймать убийцу Бекки.
Джо спустился вниз, принял душ, не зажигая света, а потом тихонько порылся в ящиках комода в поисках чистой одежды, не запятнанной смертью. Снял с крючка у входной двери ключи от машины Мэтта, оставил ему короткую записку с обещанием объяснить все позже и заверением в любви, выбрался из здания и направился к машине, припаркованной чуть дальше по дороге.
Дождь барабанил по его поникшим плечам. Джо поклялся себе, что предскажет следующий шаг Доминика Хаммонда и перехватит его — даже если это будет последним, что он сделает.
Глава 58
Доминик почти сразу же забыл о трупе Бекки и, переступив его, направился к окну. Выглянул в щель между занавесками и увидел, что улица оцеплена вооруженными полицейскими. Некоторые стояли на одном колене в прямой видимости, другие укрылись за машинами и фургонами — и все они видели его.
Он запаниковал и попытался отпрянуть, но тело не слушалось его. Он как будто замер в этом мгновении, но ощущал зловещее спокойствие, почти отрешенность, и был готов к неизбежной участи, когда из каждого ствола в его сторону полетели пули.
Оглушительные раскаты грома и звук дождя, барабанящего по железной крыше гаража, резко вырвали Доминика из сна. Именно этот гулкий, частый перестук в его сне преобразился в град пуль. Когда Доминик открыл глаза, вокруг было непроглядно темно, и он не сразу понял, где находится. На краткий миг подумал: а что, если это был не сон и этот мрак означает смерть? Пошарив вокруг, он наткнулся на свой телефон, включил на нем фонарик и осознал, что по-прежнему находится в машине Одри. Все мышцы и суставы болели, как после изнурительного приступа лихорадки. Во рту было сухо, тупая боль пульсировала в голове, переносице и плече — последствия его схватки с Беккой.
На часах было 2:05 — он проспал девять часов. Но теперь ему нужно пошевеливаться — и делать это как можно быстрее. Раз уж его лицо и имя появились в СМИ, пройдет совсем немного времени, прежде чем полиция обнаружит этот гараж, арендованный на имя Джона Бингэма. Поскольку вход, он же выход, здесь один, то гараж станет для Доминика смертельной ловушкой.
Одежда была грязной — испачкана не только его собственной кровью, но и кровью Бекки и Хелен. От него воняло потом, и, чтобы совершить последний отрезок своего путешествия, нужно было переодеться. Натянув свою грязную одежду, Доминик выбрался под ливень и на негнущихся ногах направился к большому металлическому ящику, мимо которого пробегал по пути к гаражу, — Армия спасения устанавливала такие для сбора материальных пожертвований бездомным. Ящик был переполнен, вещи свешивались из-под крышки. Доминик обошел ящик с задней стороны, выбил стержни, державшие петли, и залез под крышку. Из вещей, сваленных в ящике, он выбрал футболку, рубашку, пиджак, джинсы и пару кроссовок. Вернувшись в гараж, переоделся во все это и направился к круглосуточной заправочной станции, расположенной в трех улицах от гаража. В магазине при станции набрал в корзину бутылок с негазированной водой, добавил некоторое количество предметов гигиены, потом выскочил за дверь, прежде чем кассирша, сидящая за плексигласовым щитом, успела поднять голову от мобильного телефона и заметить его.
Небо над головой разорвала очередная молния, когда Доминик в последний раз вернулся в гараж. Используя одноразовую бритву и зеркальную сторону компакт-диска, он побрился в первый раз с тех пор, как изображал Меган перед Беккой и ее коллегой. При помощи маникюрных ножниц из аптечки первой помощи преобразил свои волнистые волосы в короткую стрижку, затем надел очки для чтения с увеличивающими линзами и спрыснул дезодорантом позаимствованную в ящике одежду, от которой исходил затхлый запах. Оставалось почистить зубы — и он готов ехать.
Но когда Доминик повернул ключ в замке зажигания, ничего не произошло. Попробовал еще раз, потом еще, а затем прекратил попытки. Он наконец-то вспомнил, что уснул, включив кондиционер и вентиляцию. Должно быть, это разрядило аккумулятор. В ярости Доминик ударил кулаками по рулевому колесу, потревожив больную ключицу. Он с самого начала планировал взять машину Одри и именно поэтому потратил на ее восстановление столько денег. А теперь из-за собственной беспечности придется бросить ее… У Доминика было такое ощущение, будто он подвел саму Одри.