— Это профессор Варфоломеев — один из самых достойных граждан нашего Пловдива. Он занимался молекулярной медициной в здешнем университете. Жил в Старом Граде, в доме Балабанова — памятнике архитектуры. Вчера утром, когда он возвращался с занятий, на него напал с ножом неизвестный, ожидавший профессора у входа в дом. Меня срочно вызвали на место событий, но когда я приехал, профессор был уже мертв.

Валентина воспользовалась паузой, чтобы поинтересоваться.

— Профессор кафедры молекулярной медицины?

— Один из самых уважаемых в мире в своей области, — подтвердил Пичуров. — Каждый год говорилось, что он вот-вот получит Нобелевскую премию.

Итальянка встряхнула головой.

— Извините, но я ничего не понимаю. Мы занимаемся расследованием двух преступлений, совершенных в Западной Европе, жертвами которых стали два историка, изучавших старинные рукописи Нового Завета. Палеограф была убита ни больше, ни меньше в библиотеке Ватикана, археолог — прямо перед дверью другой библиотеки — в Дублине. Вы же рассказываете нам об ученом-медике, и, честное слово, я…

— Ученый-молекулярщик.

— Да какой угодно! — отмахнулась Валентина, не меняя тона. — Назовем его профессором кафедры по проблемам медицины, если хотите. В любом случае к истории это отношения не имеет. А вы заставили нас пересечь всю Европу чуть ли не из конца в конец, прилететь на Балканы ради чего? Почему вдруг вы предположили, что между этим случаем и нашими историками есть что-то общее?

Болгарский инспектор показал фотографию трупа жертвы, лежащего на животе в обширной луже крови.

— Профессор Варфоломеев был обезглавлен.

Итальянка взглянула мельком на фото и глубоко вздохнула. На ее лице нетерпение боролось с раздражением.

— Конечно, это крайне неприятно, — заметила она холодно. — Не знаю, как здесь, в Болгарии, но у нас очень редко отрезают голову кому бы то ни было. И, тем не менее, за исключением этого прискорбного факта, не вижу, какова связь между этой смертью и теми двумя, что я… — она быстро взглянула на Томаша и поправилась, — что мы расследуем.

Пичуров почесал нос.

— Так получилось случайно, но незадолго до вызова на место преступления я на сайте Интерпола (а его я просматриваю каждое утро) увидел ваш предварительный отчет об убийстве в Ватикане. Очень странном преступлении, согласитесь.

— Более чем.

— Я заинтересовался, углубился в чтение и узнал, что пару часов спустя убийство с похожими характеристиками случилось уже в Дублине. Человек я, прямо скажем, любознательный и, естественно, я кликнул на отчет по второму убийству и снова столкнулся с вашим именем, что меня крайне удивило. Потом я понял, что вы помогали ирландцам и что с вами был португальский историк.

Валентина переглянулась с Томашем.

— Действительно, это так, — подтвердила она. — Ну и что? К чему вы клоните?

— Я подумал, что это очень любопытные дела. А головоломки, оставленные убийцей, так и вовсе очень заинтриговали. Но разгадывать их было некогда, особенно после того, как меня срочно вызвали в Старият Град на убийство у дома Балабанова. Прибыв туда, я сразу понял, что убит был профессор Варфоломеев, а потом обнаружил, что его обезглавили.

— И тут-то вы вспомнили о делах, которые я расследую.