— Поэтому-то я убеждена, что преступление связано с расследованием, которое вела Патрисия, и поэтому, — она повернулась к собеседнику, — так важна ваша помощь. Я уверена, что вы сможете мне подсказать пути, ведущие к разгадке.

— Я? Пока не представляю, что еще я мог бы…

И тут их разговор прервал голос:

— Госпожа инспектор, — к ним приближался плотного телосложения человек с мобильным телефоном в руке. — Вы позволите?

Валентина резко развернулась, чтобы оказаться лицом к нему.

— Да, Витторио, что такое?

— Мы только что получили сообщение от полиции Ирландии, — сказал он. — Похоже, там тоже случилось убийство, и они хотят поговорить с вами.

— Со мной? Полиция Ирландии? В этот час? — она была в полном изумлении от этой неожиданности.

— Кажется, убийство случилось совсем недавно…

Итальянка хмыкнула безо всякого энтузиазма.

— Ну, дела! Только этого мне и не хватало! Что они там себе думают?! — она жестом велела Витторио уходить. — Скажите им, что я очень занята. Пусть пришлют нам официальный запрос, как это положено делать.

Полицейский в штатском, однако, не шелохнулся и продолжал смотреть прямо на свою начальницу.

— Кажется, в Дублине этой ночью убили ученого-историка, — проинформировал он почти в телеграфном стиле. — Ирландская полиция ознакомилась с протоколом, который мы отправили ранее в Интерпол, и сочла похожими оба случая. Ирландцы считают абсолютно необходимым ваше участие в расследовании и просят, чтобы вы как можно скорее отправились в Дублин.

Лицо Валентины вытянулось еще больше.

— Mamma mia! — воскликнула она. — Какие же они скорые, эти ирландцы! — Ее недоумение не проходило.

— Ну, ладно, в одну и ту же ночь убили двух историков — одного в Ватикане, второго — в Дублине. И что дальше? А им не приходило в голову, что это простое совпадение? — она опять махнула рукой, приказывая подчиненному уйти. — Ступайте, а они пусть не порят горячку! Мне есть чем заняться.

Витторио, однако, и бровью не повел.

— Историк, убитый этой ночью в Дублине, занимался изучением древних рукописей Библии, — продолжил он вещать бесстрастно. — Он был обезглавлен. Рядом с телом полиция обнаружила какой-то странный листок.

— А в чем странность?

Полицейский поднял брови, показывая, что сказать ему больше нечего.