Спорить Грей не стал, да и священник успел обмазаться черным маслом.

– Идем.

Он открыл дверь пошире, а когда они вошли, затворил ее. Ковальски вяло махнул им рукой.

Грей устремился к нему, гремя ботинками по бронзовому полу. Бейли не отставал. Священник рухнул рядом с Ковальски на колени с таким видом, будто хотел уже соборовать, однако в здоровяке еще оставались силы. Он взглянул на устройство в стене и произнес:

– Вот о чем волноваться надо.

Грей все понял и посмотрел на покрытый вязью золотой диск.

– Сможете прочесть? – спросил Грей у Бейли.

Тот помог Ковальски встать и, прищурившись, всмотрелся в письмена. Диск вращался, поэтому постоянно приходилось наклонять голову.

– Тут сказано: «Даю время на последнюю молитву, дабы Милостивый и Милосердный Аллах принял тебя».

Грей уже примерно понял, сколько осталось времени: по диаметру и скорости вращения он прикинул, как скоро серебряная отметка на диске окажется у контрольной точки.

Минут через пятнадцать.

Грей перевел взгляд на широкий золотой ящик, в котором наверняка помещался спусковой механизм. Надо как-то его обезвредить. Грей осмотрел ящик со всех сторон, но не увидел крышки и замка. Тогда просто подхватил его с боков и попытался приподнять. Только сдвинув его, Грей понял, что совершил ошибку.

Даже Ковальски заметил это. Опершись на Бейли, он застонал.

Диск таймера перескочил на треть оборота вперед. Проклиная предусмотрительность Хунайна, Грей отступил. Арабский капитан устроил еще ловушку – для тех, кто попытается обезвредить спусковой механизм.

– Сколько у нас еще? – спросил Бейли.

– Меньше десяти минут, – ответил Грей и махнул рукой в сторону двери.