Ивор как-то тоскливо глянул на него и сокрушенно вздохнул. И серьезно попросил:

— Ты только никому так не говори, ладно?

Рэй пожал плечами.

Больше сказать ему было нечего. Он не знал, кем станет, когда вырастет. Учился хорошо — по инерции. И совершенно не представлял, куда ему дальше. Ему не хотелось дальше. Может быть, он даже специально копам колеса проткнул — чтоб его все-таки поймали. Чтоб ему не нужно было никуда дальше.

И самое страшное — он не понимал, отчего это с ним. Что за внутренняя, мать ее, трагедия? Все у него ведь было в порядке. Его не обижали родители. С ним рядом были друзья. Даже здесь, на Мирре. Хоть и странные.

У него было вполне нормальное человеческое детство. Ему просто больше ничего не хотелось.

Может, он и правда был слишком нежным, и переезд сюда сломал его, но как-то тихо, незаметно. А может, он попросту заранее чувствовал, что ничего хорошего дальше не будет. Что будет только хуже, а закончится и вовсе Чужими, Вторжением и Цитрусом с Мистом во главе.

— Там? — спросил Рэй у Кейры, заворачивая от лифта к площадке перед кабинетом и не сбавляя шаг. Замер лишь у двери в кабинет, обернулся через плечо к ней, ожидая ответа.

Кейра задумалась на мгновение, закусив ручку. Она пользовалась бумажными блокнотами и шариковыми ручками. Это нравилось Рэю. Рэю в ней вообще много чего нравилось. Ленты в волосах, большие карие глаза, длинные разноцветные ногти и десятки безделушек на столе.

— В дверь не выходил, — медленно проговорила она наконец, будто раздумывая, не мог ли Мист в окно выйти. Или выбраться куда-нибудь по секретным ходам.

Рэй кивнул, шагнул вперед. Створка двери поехала в сторону, он вошел в кабинет.

Там царил привычный хаос. По углам валялись куски железа — новые макеты деталей кораблей. Мист скручивал их у себя, потом относил в лаборатории и цеха, сверял с тем, что получалось там. Нередко выходило так, что у Миста получалось лучше. Нет, он не был умнее тщательно подобранной им же самим для работ на Цитрусе ученой братии. Он просто был маньяком. Упрямым маньяком.

На настенных плавучих мониторах мелькали картинки с дронов, какие-то в хорошем качестве, другие — слабые и с подвисанием, с дронов, что работали далеко.

На огромном столе в хаотичном порядке были разбросаны схемы. Рэй видел их все уже столько раз, что многие, пожалуй, смог бы воссоздать по памяти. Правда, попытайся он что-нибудь соорудить по этим схемам, нихрена бы не соорудил. У Миста пока тоже не слишком получалось, судя по хаосу вокруг и отсутствию новых макетов, но Мист же был упрямым маньяком.

В зазорах между схемами, на встроенном в стол мониторе, можно было распознать бегущую строку метеорологических показателей. Теперь Мист еще и бури решил предсказывать. Рэй уже сбился со счета уволенных метео-команд, а с бурями становилось все хуже. И бури доигрались — за них взялся самолично великий и ужасный.

Великий и ужасный сидел за столом, перебрасывая рассредоточенный взгляд с одного монитора на другой. На появление Рэя демонстративно не обратил внимания. А может, правда не заметил. Он мог сидеть в таком состоянии часами. Такая у него была форма медитации.

— Делегирование полномочий, — напомнил Рэй с порога. — Слышал о таком?

Дверь за спиной бесшумно закрылась, Рэй прошагал к столу, пнул по дороге пару железяк, попавшихся под ноги, уселся на крутящийся стул. Покрутился.

Мист перевел на него все тот же мутный взгляд, скользнул им по схеме на столе, остановился на собственных пальцах. Надолго. Подвисал Мист иногда — не хуже картинки с дальних дронов.

— Маникюр забыл сделать? — участливо спросил Рэй и даже вытянул шею, чтобы тоже посмотреть, чего там у него с ногтями.