Она вдруг остановилась и ужаснулась тому виду, в котором сейчас должна будет предстать перед чужими людьми: растрепанная, в стареньком домашнем халате и БЕЗ КАПЛИ КОСМЕТИКИ на лице!
Валерия между тем юркнула в спальню, предоставляя матери возможность выкручиваться, как она сама пожелает.
Инга бросилась в прихожую к зеркалу и торопливо поправила волосы. О боже! Эти маленькие, невзрачные глазки с редкими ресницами и бледные губы!..
Настойчивая просьба по ту сторону двери повторилась. Вздрогнув, Инга шагнула к двери и повернула ключ в замке.
Она немного опешила, так как ожидала увидеть там нечто иное. Может быть, ангелов в блистающих одеждах с буквами "МВС" на шевронах, а может, золоченые мундиры с галунами и лампасами, но вместо всего этого на пороге стояли два удивительно обыкновенных парня, до того обыкновенных, что даже обидно. Синенькие курточки (или серенькие? — сразу и не разберешь); такие же бесцветные шапчонки и совершенно невыразительные лица.
— Добрый вечер, — сказал один из них очень вежливо и предъявил удостоверение. Второй последовал его примеру.
От растерянности Инга даже не взглянула на развернутые корочки, а молча впустила посетителей внутрь.
— Капитан Иванов, — представился тот, что первым протянул "корочку". — Разрешите войти?
— Да-да, конечно…
Второй тоже представился. Он назвался оперуполномоченным с какой-то простой и колючей фамилией. Инга забыла ее сразу же, как только она отзвучала.
Они прошли на кухню и сели по обе стороны стола. Инга вдруг увидела свою кухню глазами постороннего человека: голая штукатурка стен без обоев, а потолок… вот что значит откладывать ремонт до бесконечности. Она покраснела бы до ушей, если бы ее смуглая кожа была к этому предрасположена.
***
Мелкий снег хлестал ее по лицу. Крохотные кусочки льда впивались в кожу, добавляя ей сухости и морщин, но сейчас Инга об этом не думала. Она не плакала, а только всхлипывала иногда, и плечи ее непроизвольно вздрагивали. Со стороны могло показаться, что эта женщина просто решила прогуляться в ненастную погоду — до того свободным и размеренным был ее шаг. Она даже головы не склоняла, а лишь слегка подавалась всем телом вперед. Вот уже предательски выступила первая невольная слезинка, но нет — ее тушь не потечет! Она может экономить на ремонте, но тушь у нее всегда самая лучшая.
Почему она никогда не присматривалась, не интересовалась им, этим парнем, жившим внизу? Она красила веки, ссорилась с дочерью, ела жареную картошку с колбасой, а в это время он лежал в ванной с перерезанными венами, и кровь медленно выходила в воду. Потом она смотрела телевизор, пила кофе, курила, опять ссорилась с дочерью, а вода уже прошла к соседям на первый этаж, и они взломали дверь. Все это время она была отделена от него потолочным перекрытием толщиной чуть больше 20-ти сантиметров…
Инга рассказала этим двоим, что сегодня около девяти она видела, как ее сосед возвращался домой. И еще перед этим он провожал из бара Дашу, сотрудницу дочери, а больше она ничего о нем не знает. Они предложили ей пройти на опознание.
Труп уже был вынут из ванной и разложен на полу. "Подойдите и посмотрите", - легонько подтолкнул ее участковый, но вместо этого Инга зажмурила глаза. Потом ее все же уговорили, и она подошла.
Это был он и не он. "Налысник был выше, — сказала она. — И лицо… не такое". - "Но вы узнаете его"? — спросил участковый. "Нет". - "То есть, это не ваш сосед?" — "Как будто похож, но… тот был немножко другой".
Второй хотел еще что-то уточнить, но Инга уже выскочила на площадку, потому что не могла сдерживать рвотные спазмы. Потом, поднявшись в ее квартиру, они спросили, можно ли увидеть дочь? Вот тут-то она испугалась и соврала, что Валерия очень плохо себя чувствует, и упросила их не беспокоить ее. Они записали фамилию Инги, имя, отчество, год рождения, телефон и все-все про нее, а потом оперуполномоченный с колючей фамилией подал ей воды из-под крана, потому что у нее срывался голос и дрожали руки. Она глотала холодную воду и вдруг наткнулась на его глаза, внимательно ее рассматривающие. Они были светло-голубые и такие юные… "Я зайду завтра, — сказал он, — и мы еще раз обо всем спокойно поговорим". Она молча кивнула. "Не бойтесь, — успокаивал ее участковый, — это, скорее всего, самоубийство". Как будто этим можно было ее успокоить!
Они ушли, а Валерия стала кричать:
— Зачем ты еще Дашку приплела?! Это я тебе сказала — тебе! Об этом знали только мы вдвоем, а теперь об этом знают менты!