– И кого везут? – Семеняка снял фуражку и почесал лысину.

– Обещали что-то тяжелое, ну и какие-то пехотные части…

Он только рукой махнул и, развернувшись на каблуках, пробурчал, уходя:

– Пришлют каких-нибудь лапотников, а вместо танков – три ржавые железяки…

Ну в общем-то я был лучшего мнения о нашем штабе, но после неудачной высадки сложно было рассчитывать на то, что к нам перебросят преторианцев или гренадеров, приоритетным считался второй из захваченных на берегу плацдармов, а наш Бубырь был так, с боку припека…

Вахмистр Перец и его команда уже расставляли свои машины для убийства в пулеметные точки. Фишер бежал вдоль линии окопов, увешанный как елка гирляндами пулеметными лентами. Бойцы выбрасывали последние лопаты земли, равняли бруствер… Мы были почти готовы к возможным неприятностям.

И они не заставили себя ждать.

Сначала появился колесно-гусеничный броневик, разведка лоялистов. Сложно было не заметить нашей линии обороны!

Бойцы заорали и принялись палить по синемундирникам, высовываясь из окопов.

– А-а-атставить!!! – гаркнул я.

Стрельба прекратилась, вездеход, виляя, скрылся за поворотом дороги. Кажется, зацепили одного…

И тут же Мамсуров – посыльный прибежал и, отдышавшись, проговорил:

– Там транспорты к пристани подходят, просят чтобы их встретил старший офицер… То есть вы, господин поручик!

Твою мать… Тут лоялисты вот-вот атакуют, еще Стеценко смылся куда-то, сволочь, шомполами запорю!

– Вишневецкий! Остаешься за главного! – пора приучать подпоручика к ответственности.

Вот разозлюсь, и поменяю его и Стеценку местами!

За мной приехала одолженная у местных "полуторка", и усатый водитель из снабженцев довез меня до самого причала.

"Завиша" уже разгружался… Ко мне подбежал бородатый унтер-офицер, козырнул и отрапортовал:

– Сводный отряд прибыл для дальнейшего прохождения службы…

– Погодите козырять и гаркать… Представьтесь, пожалуйста.