– Вы знаете, кто-то уходил, кого-то уходили, а я, наверно, единственный, кто с первых дней существования Собора до настоящего времени был и остаюсь заместителем главы. Более того, соучредителями Русского Народного Собора стали православная церковь, Союз писателей России и журнал «Роман-газета», главным редактором которого я был. При этом патриарх всегда подчёркивал, что Собор – это общественная, а не церковная организация. И вот со дня формирования Собора, мне, я думаю, честь выпала быть заместителем главы.
– Я бы скорее назвал её ключевой в моем творчестве. Впрочем, как и роман «Флотоводец». Работая над ними, глубоко изучил 18 век, и с этого потом пошло создание других произведений. Вот так бы я ответил на ваш вопрос.
– Наверно, эта идея носилась в воздухе, а я первым высказался об этом в письме к патриарху. Оно было написано в 1995 году. До этого долго, больше четверти века, работал над образом Ушакова, изучал его во всех проявлениях, ипостасях и пришёл к выводу, что это подвижник веры. Он закончил свою жизнь в келье Санаксарского монастыря, раздав свои богатства солдатам и инвалидам, «сирым, бедным и убогим», как писал один из епархиальных владык. Помимо этого, оказывал помощь вдовам офицеров, выделял деньги на строительство госпиталей. Я говорил с монахами монастыря, и они меня укрепили в моих мыслях.
В 2000 году Синод и патриарх приняли решение прославить в чине святого Русской Православной Церкви адмирала Фёдора Ушакова. И сегодня Санаксарский монастырь – единственное место в мире, где покоятся мощи святого «в погонах», хотя не за погоны возводили его в ранг святых.
Не все знают, но мощи Ушакова обладают целительной силой. Об этом говорил настоятель монастыря. И что особенно удивительно, помогают женщинам, страдающим бесплодием. Это даже трудно себе представить, почему, как, но это святая сила. Адмирал ведь в браке никогда не состоял, у него не было семьи, не было детей, но поклонение его мощам избавляет женщин от бесплодия. И это, конечно, чудо.
– Правда тут за Фёдором Ивановичем Тютчевым. Я работал над книгой с 1981 по 1987 год, вкладывал душу, ведь писал действительно о человеке необыкновенном, но я не знал, как отнесутся и как примут книгу.
– Мне, конечно, повезло с семьей. Была жена Светлана, моя Света, мне казалось, что она будет всегда, а сейчас, когда она умерла, я не верю, что такая красота была со мной… Да нет, я не хочу про Свету говорить, не могу, не буду… Мы какой-то не создали, может быть, богатый клан, но в России Ганичевых знают. Мы несли служение и не помышляли о наживе.
Вера. Надежда. Любовь
Всё в этом доме сделано с любовью, но сгусток боли почему-то выжигает меня до сих пор, как шаровая молния.
Этот детский дом-интернат открыли в Сергиевом Посаде в 1962 году, но целый год он пустовал, потому что сотрудники проходили подготовку для работы со слепоглухими детьми.
Интернат слепоглухих для детей и молодых инвалидов давно притягивал меня, занимал мои мысли, но я боялся ранить душу и обходил его стороной.
Я не видел этих детей, но пытался поставить себя на их место. Попытки мои были безуспешными, и я суеверно повторял: «Господи, не приведи».
Но однажды, посреди зимы, собрался с духом. Без проволочек приняла меня директор интерната Галина Константиновна Епифанова, и я понял, что она привыкла жить открыто.