Книги

Попаданка в Академии фей. Неудачница

22
18
20
22
24
26
28
30

Тер Вульф привез фею в свой дом – мрачный трехэтажный особняк из темно-серого камня, окруженный острым частоколом и с решетками на окнах. Жилище оказалось одновременно и темницей с полицейским участком, о чем гласила яркая вывеска с профилем волка. Инспектор быстро состряпал протокол, из которого следовало, что миз Флоренс признавалась в отравлении дракона. Правда, было неясно, чем именно она его отравила – отваром или антидотом.

– Вскрытие покажет, – буркнул на ее вопрос инспектор Вульф, а когда Майя отказалась подписывать бумагу, затолкал фею в темницу.

Темница представляла собой подвал с узкими ступенями, маленьким зарешеченным оконцем, умывальником и ведром-нужником. У одной из стен валялась охапка соломы, у другой стоял одинокий стул на трех ножках. Судя по всему, камера в темнице была единственная, а значит, преступлений в Дарквуде совершалось не так много. Или дела велись быстро, подозреваемые не засиживались, и это вселяло надежду. Сидеть здесь всю ночь Майя не планировала. Но, судя по тому, что на улице уже стемнело, спасать ее никто не собирался. Может, дракон умер? Тогда Майю ждет суд и приговор. Подобный кошмар ей и не снился.

Она постоянно перебирала в голове события вечера. Вот Флексиола шепотом приказывает ей положить сколько-то ложек микстуры в воду. Возможно, она ошиблась и положила больше? Но Майя точно расслышала «две». Или нет? Но не должна подобная ошибка привести к смерти. Нет, она, конечно, могла намудрить с антидотом, но его помогала готовить миз Роуз. И листик мяты, брошенный домовым в зелье, не должен бы так подействовать. Все дело в микстуре! Надо с этим разбираться. Только кто будет разбираться? Кайла нет, директриса без поддержки дракона веса в Дарквуде не имеет, а бургомистру и инспектору поскорее бы дело закрыть. Как пить дать, свалят вину на бедную фею и осудят. Да и все свидетельствует против нее – и отвар она подавала, и антидот в пасть влила.

Майя поежилась. В подвале ночью было холодно, укрыться нечем. Она принялась расхаживать по темнице, задевая в сумраке стены. Нужно бороться до конца. Она обязательно докажет свою невиновность, но для начала неплохо бы выжить, то есть поесть. Майя вспомнила, что так и не попробовала ни мяса, ни торта. Кстати, а если сюда вызвать Сыча Никодимыча, он придет? Хоть бы новости рассказал и корочку хлеба принес. В этот момент в оконце заглянула какая-то птица: то ли филин, то ли сыч. Незваный гость бился клювом о решетку, выпучивал глаза и возмущенно клекотал. Вздохнув как-то уж очень по-человечески, птица просунула через решетку маленький узелок. Майя подхватила его и развернула, обнаружив кусок сладкого пирога. Вновь взглянув на птицу, она охнула:

– Сыч Никодимыч, вы, что ли? Я вас в образе не признала!

– Ух, – возмущенно подтвердил сыч и задергал глазом.

А Майя вспомнила, что хозяин должен пригласить домового в помещение.

– Сыч Никодимыч, заходите! Если, конечно, вы еще со мной хотите общаться…

– Фу! – фыркнула птица, кинулась на решетку и очутилась на полу уже в облике домового.

Он огляделся, на секунду исчез и вскоре появился уже с раскладным столиком, креслом и узелком побольше. Домовой быстро разложил угощение – горшок с кашей, пироги и чай.

– Спасибо, Сыч Никодимыч, – поблагодарила домового Майя и набросилась на еду.

– Ты ешь, ешь, Маюшка, – вздохнул мужичок и погладил фею по голове. – Исхудала-то как от переживаний. И чтобы мыслей таких не допускала, что я общаться с тобой не хочу. Пока ты меня сама от дома не отвадишь, служить буду верой и правдой.

– Не отвафу! – с набитым ртом произнесла Майя. А доев кашу, поинтересовалась: – Какова обстановка в мире? Что происходит?

– В мире нонче неспокойно, стабильности нет. Эта псина… в смысле инспектор ужо дело супротив тебя состряпал, – нахмурился домовой. – И судья на его стороне, хотел приговор подмахнуть. Но бургомистр наш – мужик. Кремень! Не дал тебя погубить. Да и на твою защиту много народу встало. И директриса с феями, и сама бургомистерша словечко замолвила, и древесный дух зашумел против произвола: деревья стеной встали, в лес никого не пущают. А озерная-то как разбушевалась, шторм опять учинила. А ведь вы с ней не сердечные подружки.

– Не подружки, но соратники по борьбе за женские, то есть фейские права, – многозначительно произнесла Майя и умяла еще один пирожок. – А горожане что?

– Часть горожан к дому бургомистра вышли. Не верят они, чтобы фея убивицей была. И правильно, что не верят. Где это видано, чтобы светлая душа и в отравительницы переметнулась?

– Нигде, – согласилась Майя и допила чай, благодаря которому немного согрелась. – Что теперь, меня отпустят?

– Ох, не все так просто, Маюшка, – всплеснул руками домовой. – Бургомистр приказал поутру городской совет собрать, там и решат, кто виноват и что делать.

– М-да-а, извечные вопросы, – сыто протянула Майя, а Сыч Никодимыч накинул ей на плечи стеганое одеялко. – А пикси где?