Глава 28

В три часа ночи стояли в Красноярске, долго стояли. А я и на перрон не вышел, сидел в купе, смотрел в окно на пляску светотени на соседних путях, механически отмечая голос диспетчера… Пока действие Шарика лично на мне ни как не сказалось, по крайней мере я изменений не ощущал.

Впрочем, эти информационные шарики действуют по-разному, предсказать их действие человек нашего уровня цивилизации не способен. Один из них дал мне на время знания энциклопедий, другой – разрушил пару домов. Что ждать от этого, подкинутого обманом.

Мертвяк, вернее его энергетическая сущность, благополучно исчез, а я, проснувшись, так и сидел в безволие и страхе.

Даже в Иркутск ехать передумал, пройтись по знакомым местам и корешам передумал. Решил сойти прямо в Нижнеудинске. Он будет сразу после Тайшета в час дня.

Под утро терпение лопнуло, нажал кнопку вызова, заказал проводнику сладкий чай с ромовыми бабами и коньяк. Тот принес сразу два стакана и стограммовую бутылочку КВ. После первого стакана с коньячком немного полегчало, появился аппетит. После второго почти успокоился. У меня для успокоения всегда есть магическая мысль – ты давно умер и живешь уже в долг перед стертым сознанием мальчика, себя самого в детстве.

Глюкоза и винный спирт сделали свое дело, а визит в ресторан не вызвал разрушений и порадовал меня борщом с мозговой косточкой и отличным антрекотом с картофельным пюре. Зубы у меня, конечно, и во второй жизни скверные, но в отличие от прошлой, я теперь за ними слежу. Тем более, что московские стоматологи разительно отличаются от Абрама Моисеевича с его педальной зубной сверлилкой. Он жмет на педаль и бор через шкивы крутится и медленно сверлит зуб… – представляете!

Я даже чищу зубы утром и вечером, причем не пастой, а именно порошком. И при первой же возможности по примеру йогов жую веточки с деревьев. Поэтому антрекоты мне доставляют радость, а не мучения как в старости первого существования.

Наконец причалили к нужному мне вокзалу и я поволок свою поклажу к выходу. Ну надо же, носильщик с тележкой! Похоже, отголоски цивилизации дотянулись и до этой дыры. Доехали мои рюкзаки с чемоданом и чехол с пишущей машинкой до привокзальных такси, если две Победы и Москвич можно так назвать, взял Москвич, так как на дешевой машине у водителя меньше амбиций. Чем, кстати, удивил носильщика – он же видел из какого вагона выходит гость.

Выяснилось, что гостиниц две: ведомственная, в смысле райкомовская, и Уда. Ну оно понятно, что и речка Уда и поселок НижняяУда, но гостиница… Ночевал я в прошлой жизни в одной из таких гостиниц в Иркутской области, кажется в Тайшете. Номер узкий, едва пройдешь. На потолке следы ботинок грязных. Кран при попытке открыть воду сорвало. Клопы не дремлют по ночам…

– Поехали в райкомовскую, – говорю.

– Там сейчас иностранцы, не пустят вас-то…

– Небось пустят!

Приехали. Деревянное двухэтажное здание, обитое дранкой и покрашенное в зеленый свет. Холл маленький. За стойкой мятая личность в пиджаке, на стойке надпись, как в ресторане: «Спецобслуживание». Шофер занес вещи, администратор проблеял:

– Куда лезешь, у нас иностранцы!