— Ты хочешь быть его шлюхой, — резко сказал он, — тогда иди и будь ей.

Анника согнулась, словно его слова нанесли реальный удар. Они были сказаны и обратно не вернешь. Она знала, что никогда не была справедлива к Джеймсу. Она вышла за него замуж, а в сердце был его брат. Это было непростительно, точно. Тем не менее, она подняла голову и вызывающе посмотрела на своего мужа, она понимала, что вина не полностью лежала на ней. Джеймс Долан сломался по причинам, которые мало что общего имею ли с ней. Она не признает своей вины за это.

— Будь ты проклята, Анника, — выругался он, окончательно повернувшись к ней. Она думала, что увидела ненависть в его глазах, и она приняла его слова. Игра в замужество была закончена.

— Может быть, я и проклята, — она кивнула. — Может быть, с того момента, как я встретилась с ним, — она хрипло засмеялась, вспомнив тот момент, как Мерсер нацелил пистолет, пока его банда грабила этап.

— Да, — Джеймс кивнул. — Я думаю, что это правда.

Он смотрел, как она сняла обручальное кольцо и, прихрамывая, подошла к столу кухни, осторожно положив его там. Джеймс вышел, не сказав ни слова, оставив ее одну в их общем доме. Анника сняла простыню с матраса и небрежно бросила одежду и другие вещи в неё, связав её концы. Ей пришлось ссориться с Мерсером, чтобы тот не сопровождал ее. Когда она вспомнила жгучую ненависть в глазах Джеймса, она обрадовалась, что братья не оказались в одной комнате.

Она, хромая, вернулась к лошади, и силясь подняться, с сожалением подумала о последней воле Лиззи Пост. Она хотела, чтобы Мерсер и Джеймс помирились. Что теперь, конечно, будет не возможно. Но может быть, это никогда и не было возможно. Даже без нее, они были не в ладах, с тех самых пор, когда они вступили в конфронтацию, как мужчины. Анника попыталась представить, такую же напряженность между ней и любым из ее братьев и сестер. Она не смогла.

Она не оглянулась, когда повернула лошадь, навсегда оставив дом Джеймса. Да, она думала о нем уже как о доме Джеймса, а не как о своем собственном. Ее дом был там, где был Мерсер.

На третий день после потопа Анника вернулась в школу. Карлос и Дези-де-Кампо уже были там, прохаживаясь по руинам.

— Миссис Долан, — сказал Карлос, вежливо помогая ей, когда она слезала со спокойной старой кобылы Лиззи Пост. Ее лодыжка все еще довольно сильно болела и была плотно забинтована для удобства. Мерсер срезал верхушку от старого сапога, чтобы она могла надеть его.

Карлос взял ее за руку и предложил ей опереться на него, пока она с сожалением осматривала повреждения.

— Я полагаю, этот класс не скоро восстановят, — вздохнула она.

Дези взволнованно повернулся к ней. — Миссис Долан, вы придете учить нас в школу Раздор-Сити?

Анника в замешательстве уставилась на мальчика. Его отец прочистил горло и заговорил.

— Школьный совет счел нужным, чтобы все дети Раздора обучались в школе. К счастью школа не пострадала от наводнения.

— Мы начинаем в понедельник! — вставил Дези.

Анника была удивлена. — Я не слышала.

Карлос де Кампо бросил на нее косой взгляд. — Джеймс был очень настойчив с другими членами школьного совета.

— Ого, — Анника покраснела. Карлос в отношении нее был корректен, она почувствовала, что некоторые сплетни относительно неприятностей между ней и Джеймсом Доланом достигли жителей города.

Аннике удалось улыбнуться Дези. — Как чудесно. Мисс Хардвик, я слышала, прекрасный учитель.